— Мы также предлагаем наши души, — заключила девочка. — У нас больше нет имён и мы не помним, как быть разделёнными. Собери нас в единое сияние, и мы будем служить тебе или развлекать тебя или потеряемся во тьме среди других душ. Наши детские сердца утомлены болью. Мы жаждем покоя.
Младший мальчик улыбнулся и сунул большой палец в рот.
— Подойди, смертная дочь, подойдите, смертные сыновья, — сказал Кау.
Воздух вновь пропитался тошнотворным запахом ландышей, но Варвара и без того едва дышала. Страх… Это было за пределами страха. Голос Кау вибрировал в пространстве:
— Те, кто открывают путь и дорогу избранной в жертву душе. Да пустите избранную душу в зал Кау. Да не будет она отвергнута, да не возвратится она назад, да будет избавлен от неё мир человеческий.
Существо коснулось пальцами середины лба каждого из детей. Девочка поклонилась первой, за ней старший мальчик. Младший, вряд ли что-то понимая, повторил за братом. Дети отошли за спину Варвары, а она сидела, не смея пошевелиться. Не должна была она видеть и слышать это, не для человека подобные сцены…
— Ты молчишь, смертная, — сказал Кау. — Однако тебе следует воздавать благодарность. Первое условие выполнено не твоей жертвой.
Варвара, пересев на колени, отвернулась к детям. Спиной она ощущала взгляд красных глаз существа. Хотелось сжаться и исчезнуть, невыносимо, невыносимо!..
— Ни одни слова не могут передать мою благодарность, — сказала девушка. — Вы желаете покоя, но знайте, что вы останетесь до конца моих дней в моём сердце.
— Когда мы встретимся в мире Смерти, мы вспомним эти дни, — ответила девочка.
Младший мальчик подошёл и обнял Варвару. Она обвила его руками, чувствуя хрупкое тепло, биение маленького сердца, полного отвергнутой любви. По щекам потекли слёзы, но она не могла их стереть, боялась пошевелиться, чтобы не только спугнуть… Старшие дети переглянулись и заключили Варвару в объятья слева и справа. Девочка вытерла щёки Варвары рукавом и поцеловала её в щёку.
— Мы думали, — прошептала она в ухо девушки, — нет, не мы… Я. Я думала, нет любви. А теперь вижу — есть.
Девочка впервые улыбнулась.
— Смертная, вернись ко мне, — приказал Кау.
Варваре пришлось отпустить детей и повернуться обратно. Сирин, ужасное создание, исчезла, и не было больше весов и пера. На пальцах существа трепетала душа.
— Третье условие, — сказал Кау. — Я боюсь испортить это удивительное развлечение, видит вечность! Но если создатель законов будет нарушать их, какой тогда в них смысл?
Он поднялся на ноги и поманил Варвару. Она тоже встала. Она едва доставала существу до груди. Кау протянул свободную руку к темноте, и оттуда полетели сияющие шары.
— …девять, десять, одиннадцать!
Души сбились в кучу, и Варвара с ужасом поняла, что сейчас будет.
— Я знаю ваши сказки, — без тени улыбки сказал Кау и выпустил душу Кощея к другим. — Варвара-краса, узнаешь своего суженого — отпущу вас обоих с миром.
Он пальцем прочертил в воздухе окружность, и души хороводом окружили существо и девушку, подёргиваясь и вращаясь вокруг своих осей.
— А если не узнаю? — прошептала девушка, заворожённо глядя на дюжину одинаковых огоньков.
Кау холодно улыбнулся:
— Ты отвергла моё щедрое предложение уйти домой. Здесь ты мне не нужна… Из тебя может получиться Дева огненного поля. Тебе уже достаточно страшно? Или мне напугать тебя ещё больше, чтобы ты занялась делом?
— О великий Кау, пожалуйста, не мешай, — сухо ответила Варвара.
— Рад повиноваться смертной, — Кау сложил руки у груди, отвесил поклон и вышел из центра хоровода.
И что он может знать о страхе?.. Варвара кружилась на месте. Один, два, три… десять… Сбилась. Абсолютно одинаковые! Ни цветом, ни размером, ни формой — ничем не отличатся друг от друга. Легендарный чародей и чья-то обыкновенная душа, прожившая ничем не примечательную жизнь. Значит, и правда все души равны! Девушка протянула руку, но светящиеся шары отклонялись. Она позвала:
— Кощей! Кощей!
Души качались, кружились, и ни одна не отреагировала.
Душа, припоминала Варвара слова Кау, состоит из жизненной силы, памяти, чувств…
— Кощей, послушай меня! Мы можем пойти обратно. Сёстры приготовили живую и мёртвую воду. Мы вернёмся и победим Синемордого. А потом… отпразднуем! Свадьбу Любавы и Никиты сыграем!
Варвара следила за душами, но ничего не происходило. Страх… Не страх, хуже — отчаяние!