Я насупилась. Не верю.
- Чтобы полюбоваться моим надруганным телом? Или тем, что от меня останется? – вопила я, срывая голос, - Ты! – толкнула я его в грудь, охваченная паникой, - Ты не оставишь меня с ними! Хочешь, пореши меня прямо здесь! Но идти туда я не собираюсь! – запротестовала, пылая решительностью.
Егор как-то недобро ухмыльнулся и, не дав опомниться, с легкостью, без нагряга подхватил меня на руки. С минуту он морщился, оглушенный пронзительным визгом. Не жалея голосовых связок я с выражением и эмоциями в самых ярких красках высказывала всё, что о нем думаю.
- Если ты сейчас не замолчишь, - рычал бандит, крепче обхватив меня рукой, как змей, чем делал больно. Я вскрикнула, невольно сжавшись. Я была зажата в тиски, как захваченный в плоскогубцы предмет. Не рыпнуться, не ускользнуть, - я заклею тебе рот скотчем.
По мере того, как он опускал голову, склоняясь ко мне, я бездумно отстранялась назад, насколько это было возможным. Но в итоге инстинкты одержали вверх и в страхе вывалиться с его рук нахрен и разбить себе лицо в мясо, я судорожно ухватилась за мужское плечо связанной рукой.
- Меня нельзя скотчем, - с интересом разглядываю пляшущих чертиков в глазах Егора. Понимаю, что он не шутит, и судорожно мотаю головой: - Ты не поступишь так со мной, нет!
Бандит удобнее обхватывает меня за талию одной рукой и за ноги - другой, сильнее прижимая к обнаженному торсу. Я чувствую тепло его тела. На мне мокрая одежда, и я слегка дрожу, когда спонтанный порыв предосеннего ветра накрывает меня невесомой пеленой. Мурашки пробегают по замерзшей коже, и я вздрагиваю. Хочется сорвать мокрую одежду и укутаться в одеялко.
- Я не просто так поступлю с тобой, - аккуратно переступал бандит преграды на пути, вытянув голову вперед, - я охотно так с тобой, кххм, - вдруг лицо его исказилось болью. Ага, Егор наткнулся на валун. Несоразмерно огромное чувство сопереживания не позволяло мне позлорадствовать и порадоваться его мелкому промаху. Однако бандит быстро оправился. Несколько раз тряхнул кроссовком и, стиснув зубы, с бдительностью сторожевой собаки пошел по открывающейся нам широкой тропе.
- Сделаю, - вымученно закончил мысль Егор и после небольшой паузы поделился своими нелестными размышлениями: - Будь моя воля, я бы с тобой вообще не связывался. От тебя одни проблемы и боль. До сих пор в моей жизни не наблюдалось столько несчастий в один день. А тут ты, - ворчал он, устремив острый сосредоточенный взгляд на дорогу, - вся такая с претензиями и характером. Голова от тебя болит! Вцепилась в меня как клещ и высасываешь жизненные соки. Знаешь, как я вымотался из-за тебя за эти пару часов? Ощущение, будто сутки без продуха вагоны разгружал – вот так от тебя устал! Заноза язвительная! – тут мы встретились взглядами. Он – недовольным, рассерженным и я – отчего-то по-кошачьему довольным. Он так выразительно и красиво возникал, что я невольно заслушалась. Его мелодичный мягкий низкий голос с незначительной хрипотцой усыплял подобно колыбельной. Он натурально жаловался на меня. ЖАЛОВАЛСЯ! Посторонний человек, что пробыл со мной от силы пару часов, сетовал на судьбу, что она послала на пути меня! - еще тяжелая вон какая! – продолжал бандит, опуская глаза ниже в подтверждение слов.
Я фыркнула.
- Вообще-то я не собственному желанию нахожусь в твоем обществе! Забыл? Будь моя воля, - набрав побольше воздуха в легкие, осмелела я, - я бы никогда ни с одним из вас в жизни не заговорила! А будь возможность, за решетку бы упекла! Подальше от нормальных психически здоровых людей!
Егор напрягся. Он нес меня мимо ветхих стареньких домиков, что располагались неподалеку друг от дружки вдоль дороги. Интересно, в них вообще кто-то живет? Выглядят они не ухожено. Большая часть недвижимости заброшена. Несколько домиков наполовину разрушены или не достроены. Заборы или хоть какое-то подобие ограждений отсутствовали. Лишь пара домиков окружены метровыми деревянными сколоченными собственными руками оградками. Кажись, дунет ветер и упадет «защита» к чертям собачьим.
Стало не по себе. Я будто попала в хоррор. Вокруг ни души. Куда все делись? Миролюбивая погода и мягкие прикосновения внезапных порывов непрогретого воздуха дополняли концепцию ужастика. Вена у виска бешено пульсировала. Сердце отдавало глухими ударами в горле.
«Закинут меня в сарай или гараж, и пиши «пропало»».
Сглотнув ком накатившего страха, я дала себе установку: «без паники». Паника – враг, что погубит раньше, чем кто-либо попытается убить меня.
- Раз уж мы такие преступники, что же ты цепляешься за меня, как за спасательный круг? – задал вполне резонный вопрос Егор, чем вырвал меня из тяжелых думок. Он дышал рвано, сбито. Его грудь вздымалась, прижимаясь ко мне плотнее. От внезапной близости кружилась голова. Этот паразит сбивал меня с толку, выбивал почву из-под ног, сам того не осознавая. Или осознавая…?