Народ столпился еще теснее около помоста, воцарилась тишина.
— Есть за морем, в той стране, откуда приходили не раз к нам гости норманнские, племя россов; оно состоит из выходцев с нашего родного Ильменя, и есть в этом племени три брата витязя, Рюрик, Сигур и Триар; подите к ним, умоляйте их, чтобы пришли они княжить и владеть землями славянскими, творить в них суд милостивый и правый, виновных наказывать, от врагов защищать… Согласятся они, придут к вам — благо всему народу славянскому… — Старик на мгновение остановился и затем продолжал: — Пусть и людей своих возьмут они с собой, не чужие нам россы, Ильмень им родиной был. Вот где добро для всех славянских родов, вот где и правда великая… Послушайте меня, приведите к себе братьев, мир и согласие воцарятся между вами…
Гостомысл умолк и, тяжко дыша, в изнеможении опустился на носилки.
Невообразимый шум поднялся на вече.
— Как, призвать россов, варягов? Давно ли мы сами их прогнали? — кричали одни.
— С варягами лучше жилось, порядок был, — отвечали другие, — что же, что тогда прогнали? Теперь сами зовем…
Вече шумело, но многим, очень многим пришелся по сердцу совет Гостомысла.
— Князя нужно, а призвать чужого — своим не обидно, да и какие нам варяги чужие? Сами от нас счастья искать ушли!..
Такое мнение преобладало…
Наконец, после долгого горячего спора, едва не дошедшего до рукопашной, решение было принято…
Вече согласилась с Гостомыслом… Призвание князей из-за моря, от варягов-россов, решено было окончательно…
— Гостомысл, Гостомысл, — наклонились к нему старейшины, — слышишь ли: народ славянский последует твоему совету!
Гостомысл открыл глаза, радостная улыбка озарила его лицо.
III
А между тем тот, имя которого у всех было на Ильмене на устах, ничего не знал об этом и даже предполагал идти в новый поход на славян…
Когда конунг Старвард прошел с огнем и мечом по стране пиктов, тут же задуман был новый поход на франков… Мало добычи было у викингов, не хотелось им с пустыми руками домой возвращаться, вот и решили они навестить богатых франков…
Весело режут волны морские легкие драхи, паруса полны ветром.
Впереди всех идет драх Рюрика. Радостно на сердце у Рюрика. Идет он добывать славу и лучшие друзья с ним… Вот драх его названого брата, урманского конунга Олофа, с ним и братья Рюрика — Сигур и Триар, там драх названых братьев ярлов Освальда и Деара, а рядом с ним его неразлучный спутник Рулав, с лицом, покрытым бесчисленными шрамами — следами битв…
Неожиданно разразившаяся буря раскидала легкие драхи, и Рюрику удалось высадиться в устье Секван[6] только с небольшим отрядом, к которому потом примкнул маленький отряд ярлов Освальда и Деара.
Викингам жалко было разбитых кораблей, но их вождь весело ободрял товарищей.
— Путь к отступлению отрезан, — говорил Рюрик, — чтобы попасть на родину, мы должны достать новые суда. И мы достанем их, и нагрузим богатой добычей.
— Мало нас! — замечали более осторожные.
— Как мало? Разве варяги считали когда-нибудь своих врагов?.. Тут есть город, и мы, взяв его, укрепимся в нем…
— Так пойдем туда, и все добро будет нашим, — раздались голоса.
Между тем весть о высадке викингов разнеслась уже по всему побережью. На прибрежных высотах запылали костры. Население окрестных деревень торопливо покидало свои жилища.
Около полудня дружина Рюрика вышла на опушку леса, и перед викингами неприступной твердыней оказался укрепленный замок.
Вокруг него, у самого подножия скал, раскинулся утонувший в зелени веселый городок. Он со всех сторон был окружен садами. В центре блестел купол церкви, озаренный яркими лучами полуденного солнца.
В городке, очевидно, знали о времени приближения викингов. Ворота в городской стене были заперты, мост через окружавший их ров поднят, из-за стены доносился протяжный звон — били в набат.
Рюрик оглядел высившуюся перед ним твердыню и пожалел, что не дождался пока соберутся все дружины. Слишком мало было у него воинов для штурма прекрасно укрепленного замка.
Однако медлить было нельзя.
Рюриковы воины были далеки от соображений своего вождя. Перед ними был лакомый кусок — богатая добыча, — следовательно, во что бы то ни стало они должны были завладеть городом. Они знали, что в нем собрались со всех окрестностей жители, снесли сюда свои все богатства и чувствуют себя в полной безопасности за толстыми стенами. Жажда богатой добычи распаляла их.
Рюрик хорошо понимал нетерпение своих дружинников.