— Ну, включай, Елецкий! — Ольга вышла из воды. — Кто там смеет нас отвлекать?
Где-то в небе раздался тонкий свист — звук характерный для генераторов вихревого поля крупных виман. Мы с Ольгой одновременно подняли головы: в сторону моря на высокой скорости шли пять корветов. За ними послышался нарастающий гул более мощных генераторов. Он был пока тихим, но быстро приближался, превращаясь в грозное ворчание: из-за скалы, высоко поднимавшейся над нами, появился крейсер и три эсминца. И уже за ними величественно выплыло огромное стальное тело линкора «Слава Небесная». Его окружало два дестятка темных точек — боевые катера. Шли боевым порядком со стороны симферопольской базы. За линкором тянулось четыре дымных следа — видно использовали реактивные ускорители. Эти штуки не включают ради забавы — они одноразовые и предназначены на особый случай, когда небесному кораблю экстренно требовалось набрать скорость.
— Саш!.. — Ковалевская мигом накинула на плечи платье.
Я повернулся к морю. Где-то там высоко в облаках уже исчез боевой авангард: корветы и поспевавший за ними фрегат. Далеко на юге негромко загрохотало, но скорее всего это были лишь раскаты грома.
— Саш, это война⁈ — потребовала ответа Ольга и дернула меня за рукав.
По тропе от поселка к нам бежала Элизабет, за ней Бабский.
И хотел бы я сейчас сказать Ольге, испуганно глядящей на меня, что это просто пролет крымской боевой эскадры. Но боевые корабли в таком составе и именно так не летают без особых на то причин.
Глава 4
Курс на Москву
— Не молчи, Елецкий! — княгиня так сжала рукав моей рубашки в кулаке так, что побелели костяшки ее пальцев. — Скажи прямо, это война⁈ Боги, очень не хотелось бы такого! Тем более не хотелось, если бы все усилия Глории не помогли, и война случилась из-за тебя!
— Оль, не спеши с выводами. Пока я могу сказать лишь одно: это пролет нашей крымской эскадры в сторону Средиземного моря. И все! Просто пролет! — о том, что эскадра идет с максимальным ускорением, да еще на реактивных ускорителях — а такое не бывает без особых причин — я говорить не стал.
— А грохочет там гром, Ольга Борисовна. Гроза где-то над морем, — успокаивающе произнесла Стрельцова, остановившись рядом со мной. — Вон в черных тучах видны всполохи.
Бабский молчал, держа две плетеные корзины с продуктами. Вдруг спохватился и сообщил как бы невзначай:
— Ягнятина в поселке свежайшая в меру жирная. И так дешево, не то что в Москве! Взяли ребрышки, да мякоть на вечерний шашлык. Еще абрикосы и черешню, Ольга Борисовна, вот посмотрите, — поручик откинул край полотенца с одной из корзин.
— Знаете, ваша милость, как-то очень неуместно об этом сейчас! — отозвалась Ковалевская, наклонилась, чтобы поднять свой пояс. И, резко повернув голову ко мне, потребовала ответа: — От кого сообщения? От Дениса… Филофеевича?
— Да, — я кивнул. — И от Глории, — то, что оба сообщения могут быть связаны с пролетом крымской воздушной эскадры на юг и так было ясно. Вот только оставалось непонятным, почему на юг, если схлестнулись с бритишами? Допустим для укрепления южных рубежей, перебазирования на Кипр, то почему шли столь спешно? Линкор мчался даже с реактивными ускорителями — дымный след от них тянулся на полнеба.
— Элизабет, можно тебя попросить? Принеси, пожалуйста, мой эйхос — он остался в рубке на диване слева. Наверное, папа мне уже что-то сообщил. А мы пока послушаем, что сказал цесаревич, — княгиня взяла меня за руку, отводя в тень нависавшей над ними скалы. И там, обернувшись к поручику, оставшегося с корзинами на берегу, поторопила: — Включай! Я нервничаю! Как же не хочется, чтобы замысел Глории провалился и все пошло по самому жуткому пути!
— Леш, извини, здесь может быть личное! — крикнул я Бабскому, показывая АУС в руке. — Постой пока там. Все, что важно, мы от тебя не скроем.
— Я все понимаю, Александр Петрович: дела у вас имперские или вовсе божественные. А мне тут и с корзинами хорошо, — отозвался наш кучерявый весельчак и добавил: — Лишь бы живот не прихватило перед началом войны, а то налопался я по пути черешни.
Ковалевская его юмор не оценила, толчком в бок поторопила меня, и я включил сообщение от Романова. Оно оказалось более чем лаконичным:
«Александр Петрович, вам надлежит как можно скорее прибыть во дворец!».
— Дальше! Что там от Глории? — Ольга, скользнув взглядом по экрану увидела еще одну строку и недовольством добавила: — Ах, тут еще и Бондарева — важный государственный деятель! Ее тоже мне включишь! Быть может я ей сама отвечу, вместо тебя.