Я опустился на строку ниже, нажал кнопку, и раздался голос императрицы:
«Елецкий, знаю, вы летите на юг! Не вздумайте направиться на Кипр или Крит! Послушай меня — это важно! На южной границе намечаются серьезные провокации! Есть опасения, что на тебя тоже охотятся — и это уже не люди Уэйна! Возвращайся в Москву! Считай, что это мой приказ! Сомневаюсь, что ты следишь за новостями, поэтому скажу главное: на Луиса утром было покушение. Он ранен, но в новостях могут преподнести, будто убит. Принц Марлоу скончался еще вчера вечером. Герцог Уэйн тяжело ранен и, скорее всего, не выживет», — она замолчала, переводя дыхание. Чувствовалось, что все это Глория наговаривает в эйхос с огромным волнением. Продолжила: — «Девид Крайтон, маркиз Пирси и люди из Круга Семи Мечей пытаются захватить власть в Лондоне. Для этого поднята вся эта информационная волна. Им нужна неразбериха и паника. Но это не твое дело. Говорю, чтобы ты понимал и не слишком доверял сообщениям в прессе. В общем, возвращайся в Москву! Ты можешь мне очень потребоваться! На южной и западной границе ожидаются серьезные провокации! Все это может перейти в большую войну! Держи эйхос при себе!».
— Нихрена себе дела! — я с минуту поглядывал то на мерцавший экран АУСа, будто ожидая что из него снова раздастся голос императрицы, то на Элизабет, торопливо шедшую к нам от виманы. Потом спохватился: Глории нужно было ответить.
— Дорогая, спасибо, что предупредила! — сказал я, поднеся АУС ближе ко рту. — Мы в Крыму — южнее не полетели. Все, что ты сказала, для меня новости и новости очень неприятные. Ты сама где? Не отвечай, если это несет тебе опасность. Я возвращаюсь в Москву. Если что-то от меня нужно, сразу говори. Если есть возможность, сообщай мне о происходящем.
Ольга, стоявшая рядом, ни слова не возразила против моего слишком любезного общения с императрицей. Похоже, отношение Ковалевской к Глории менялось. Я знаю, что княгиня начала ее уважать, и теперь моя связь с Глорией не казалась ей чем-то невыносимым, близким к предательству.
— Денису скажи, что мы вылетаем! — напомнила Ковалевская. — Эксперименты в Перми придется отменить.
— Нет, Оль. Не надо ничего отменять. Подумай сама: ты здесь ничем и никак не поможешь. Ответь лучше Борису Егоровичу, чтобы не волновался, — я кивнул на Стрельцову, протягивавшую эйхос. — Мы так поступим: сейчас же вылетаем в Москву. Ты, Оль, реши с Борисом Егоровичем, где тебе следует быть. Пожалуй, все же лучше в Пермь, но решай это с отцом. Я с Элиз и Бабским во дворец.
Тут же у меня не без некоторого подозрения возник вопрос, и я крикнул Бабскому:
— Алексей Давыдович! Хватит там корзины охранять, сейчас вылетаем в Москву! Кое-что стряслось, — я жестом подозвал его.
Когда Ольга отошла, чтобы наговорить сообщение князю, то спросил поручика:
— Сэм, шалун ты этакий. Ты спалил Глории, что мы летим на юг, на моря?
— Э-эм… Ну так… — пудель растерялся, почесал свои буйные кудряшки.
— Говори, сучонок! А то сейчас применю «Инквизитор», — сказал я в шутку, да и не испугала бы Бабского эта процедура.
— Ну, я. Она сама еще вчера спросила в сообщении, мол, где я нахожусь. Я и сказал, как есть, что служу теперь вам, и летим мы на юг на двухдневный отдых, — пояснил Бабский. — А что здесь такого, господин Макграт? Я же должен быть честен хотя бы с самой императрицей. И, разумеется, с вами.
— Да возражений нет. Все правильно, Сэм. Ты должен быть честен со мной и с ней. Тем более мы ее вместе дрыгаем, — усмехнулся я, хотя было мне как-то не слишком весело.
— Саш, Ольга может услышать… — Элизабет с укоризной глянула на меня.
— Да, извини, глупость сказал, — я достал коробочку «Никольских». — Собирайтесь пока в путь. Я перекурю пять минут и летим, подошел к Ковалевской, которая что-то наговаривала на эйхос Борису Егоровичу, и попросил: — Оль, дай «Эвересту» команду готовиться к взлету. Я скоро подойду.
— С Бондаревой хочешь пообщаться? — прикрыв микрофон эйхоса пальцем, моя невеста с подозрением глянула на меня. — Ладно, пойду в рубку.
Прикурив, я поднялся по крутой тропе к скальному уступу. Высоко забираться не стал — лишь так, чтобы лучше видеть южную часть неба. Крымская эскадра уже исчезла в темных тучах, нависших над морем. Глядя в ту сторону, я в подробностях вспоминал слова императрицы. Неужели угроза исходила от Египтян? Но с чего это вдруг? Да и глупо Египту рыпаться на Россию — мы несопоставимо сильнее, хотя наши главные военные силы сосредоточены на западе. С другой стороны, Египет всегда плясал под дудку бритишей, и неизвестно что в этот раз напела дуда Коварного Альбиона наследникам древних фараонов. Все это скоро выяснится. Думаю, за время полета к Москве, я смогу составить относительно полную картину. Поручу Ольге просмотреть на коммуникаторе все важные новости.