ЗГ: Хотелось бы знать, кем? Путинцами-распутинцами?
ВБ: Да, ими… Я люблю и глубоко уважаю его: Витя пишет правду. Я восхищаюсь его мужеством, я всегда буду вспоминать, как он защищал Белорусский народный фронт и меня лично.
ЗГ: Что это за история — я не знаю.
ВБ: Помните случай с «Дзядами»[453] в 1988-м? Это было культурное мероприятие, организованное Белорусским народным фронтом. Мирных демонстрантов, которые несли лозунги о культурном наследии белорусов, милиция встретила слезоточивым газом и дубинками. Это нападение на людей было организовано Соколовым, первым секретарем ЦК КПБ в то время.
ЗГ: Я помню этот случай. Вы были на этом шествии?
ВБ: Нет, к сожалению. Я был за границей, но как член Белорусского народного фронта был хорошо информирован обо всем происходящем и позже написал в «Огонек»[454] об этом бесчинстве и о том, как белорусское правительство нарушает права своего народа. Впрочем, наши боссы доложили своим боссам в Москве — и, конечно, Горбачеву, — что в Минске имела место попытка мятежа. Я был вызван на брифинг в Кремль, не имея представления, по какому поводу меня вызывают. В зале находилось около ста пятидесяти человек: были представители интеллигенции из всех республик, среди них несколько писателей. В назначенное время Горбачев и все члены Политбюро появились в зале и заняли места на сцене, приготовленные для них заранее. Все замолчали, никто не понимал, зачем нас собрали. Горбачев начал свою речь на тему перестройки и развивал ее довольно долго: говорить-то он умеет, этого у него не отнять. Вдруг он без всякого перехода повернулся ко мне и сказал: «Василь Быков, вы лучше объясните нам, что там случилось в Минске и почему». Я был застигнут врасплох. Я знал, что Горбачев интересуется не официальной версией событий — лидеры компартии и КГБ Беларуси уже доложили ему обо всем. Поэтому я встал и рассказал о том, как тысячи невинных людей стали жертвами правительства Беларуси. О, Горбачев — это мастер манипуляций! Он выслушал меня, не показывая ни сочувствия к людям, ни осуждения действий властей, и суммировал: «Я не могу понять, как героический белорусский народ мог выступить против своего собственного, демократически избранного правительства…» Я был ошарашен этой фразой и молча сел на свое место. Витя Астафьев, который сидел где-то сзади и с которым у меня не было возможности перекинуться словом, вышел вперед и с жаром начал говорить о советских методах подавления людей, перечислив последние факты на примерах того, что происходило в России и в Белоруссии. Он открыто выявил массу случаев, когда власти попросту лгали, и говорил о жестокости советской милиции. Он был смел и убедителен в своей речи. Астафьев так горячо говорил о белорусах, что у меня слезы выступили на глазах. А большие начальники остались совершенно равнодушны. Сидели с пустыми лицами и делали какие-то пометки для себя…
* * *
ЗГ: Мы уже говорили, что страх — важный психологический фактор в жизни любого человека. В мирное время, а уж в военное — что говорить. Все написанное о войне, что в документальной, что в художественной литературе, так или иначе затрагивает тему страха. На ваш взгляд — кто из современных писателей исследовал эту тему глубже и сильнее других в художественном плане?
ВБ: Если вы имеете в виду «военных» писателей, то трудно выделить одного «самого мощного». У всех писателей оказалось достаточно таланта, чтобы искренне и со знанием дела подойти к этой тематике. Думаю, ответ на ваш вопрос во многом зависит от литературного вкуса. Лично мне нравятся Некрасов[455], Бондарев[456], Бакланов[457] больше других. Отмечу также роман «Московская улица» Бориса Ямпольского[458]. Он был очень хорошим русским писателем из Крыма, но не очень известным, к сожалению. Его «Московская улица» — превосходное литературное исследование темы страха.
ЗГ: Василь Владимирович, вы пришли в литературу накануне двадцатого съезда партии. Это был период некоторой либерализации, ведь так? И когда возникло понятие «лейтенантская проза», критика тут же записала ваши произведения в этот разряд. Но «лейтенантской прозе», насколько я понимаю, приходилось еще как бороться за свое право на существование. Так вот, кто из «братьев по оружию» вам ближе всего по духу?
ВБ: Нас была целая группа — тех, кто работал в жанре военной прозы, — группа людей моего поколения: Бакланов, Бондарев, Астафьев, Васильев[459], Курочкин[460], Даниил Гранин[461] и многие другие. Несмотря на то, что мы естественным образом отличались друг от друга, профессиональное единодушие между нами присутствовало всегда, особенно вначале. Эта близость была, без сомнения, условной, и она основывалась на двух ключевых моментах: мы принадлежали к одной возрастной группе и нас объединяло общее военное прошлое. Это отличало нас от авторов, принадлежащих к более раннему поколению, очень даровитых писателей, таких как Бек[462] или Казакевич[463].
453
«Дзяды» (Деды), обряд поминания предков в белорусской народной традиции. В тот день, о котором рассказывает Василь Владимирович, 30 октября 1988 года, Белорусский народный фронт впервые организовал в Минске массовое шествие к могилам выдающихся белорусских деятелей, борцов за свободу нации, а также к местам массового захоронения жертв коммунистического режима. Милиция разогнала мирную манифестацию, используя дубинки и слезоточивый газ.
454
До перестройки еженедельный журнал «Огонек» имел репутацию крайне реакционного издания, позже, при Горбачеве, стал «рупором перестройки».
455
Виктор Платонович Некрасов (1911–1987) — прозаик, очеркист, завоевавший известность своими повестями, рассказами и путевыми заметками. Был на фронте, провоевав в качестве полкового инженера, заместителя командира саперного батальона с 1941 по 1944 год, дважды ранен. Участник обороны Сталинграда. Повесть «В окопах Сталинграда» (1946) явилась одной из первых, отразивших правду о войне. За нее по личному указанию Сталина он получил Сталинскую премию. После того как Хрущев ополчился против его зарубежных очерков «По обе стороны океана» («Новый мир», 1962), заявив, что их автору не место в партии, началась травля писателя, продолжавшаяся с небольшими перерывами до 1974-го, когда его вытолкнули за границу. Жил в Париже, где продолжал писать повести, эссе и путевые записки. Похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.
456
Юрий Васильевич Бондарев (1924) — русский советский писатель и общественный деятель. Участник Сталинградской битвы, форсирования Днепра и штурма Киева. Начинал как соратник и единомышленник Г. Бакланова, В. Некрасова и др. авторов т. н. «лейтенантской прозы». Позже перешел на националистические и имперские позиции. Занимал пост первого заместителя председателя Союза писателей РСФСР (1971–1990), председателя Союза писателей России (1990–1994). Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии, Государственных премий СССР и РСФСР, премии им. Льва Толстого и Международной премии им. Михаила Шолохова.
457
Григорий Яковлевич Бакланов (Фридман) (1923–2009). Прозаик, драматург, автор известных повестей и романов о войне: «Южнее главного удара», «Пядь земли», «Июль 1941», «Навеки девятнадцатилетние» и др. Участник ВОВ. В 1986–1993 годах главный редактор журн. «Знамя». Лауреат Государственной премии СССР И Государственной премии РФ.
458
Борис Самуилович Ямпольский (1912–1972) — прозаик, журналист. В 1941 году опубликовал первую повесть «Ярмарка» — лирические зарисовки детства, окрашенные еврейским юмором. Во время войны 1941–1945 годов — специальный корреспондент газет «Красная Звезда», «Известия». Писал очерки и репортажи из блокадного Ленинграда и партизанского отряда в Белоруссии. В конце 1950-х — начале 1960-х опубликовал повести «Мальчик с Голубиной улицы», «Три весны», «Молодой человек» и др. Роман «Московская улица („Арбат, режимная улица“)», где социально-нравственные коллизии связаны с кампанией по «борьбе с космополитизмом» и тоталитарным режимом советского государства, опубликован посмертно, в 1988 году. Также посмертно опубликованы романы «Отец» (1991) и «Знакомый город» (1992).
459
Борис Львович Васильев (1924) — прозаик, драматург, кинодраматург. На фронт ушел добровольцем в 17 лет. Первое художественное произведение пьеса «Танкисты», принятая к постановке Центральным театром Советской Армии, была снята с репертуара, также была отменена публикация пьесы в журн. «Театр». Громкая известность пришла после публикации в журн. «Юность» повести «А зори здесь тихие» (1969) и выхода одноименного фильма (1972). Автор многих повестей и романов («Иванов катер», «Не стреляйте белых лебедей», «В списках не значился», «Летят мои кони», «Завтра была война» и др.) и публицистических статей. Лауреат Государственной премии СССР, премии Президента России, премии им. А. Д. Сахарова «Апрель», международной литературной премии «Москва — Пенне», Союза писателей Москвы «Венец», Российской академии кинематографических искусств «Ника» — «За Честь и Достоинство». Награжден орденами «За заслуги перед Отечеством» II степени, Трудового Красного Знамени и многими медалями.
460
Виктор Александрович Курочкин (1923–1976) — прозаик. Воевал с 1943 по 1945 год, был тяжело ранен и неоднократно награжден. Автор известной повести «На войне как на войне».
461
Даниил Александрович Гранин (настоящая фамилия — Герман; род. в 1919). Русский советский писатель и общественный деятель. Темы его произведений варьировались от исследования судьбы русской технической интеллигенции до полей сражений Великой Отечественной войны.
462
Александр Альфредович Бек (1903–1973) — прозаик. С началом войны пошел в Московское народное ополчение. В боях под Вязьмой был уже военным корреспондентом. Дошел до Берлина, где встретил День Победы. Самая известная в советские времена повесть «Волоколамское шоссе» была написана в 1943–1944 годах. Написанный в 1960-х годах роман «Новое назначение» анонсировался в «Новом мире», но, несмотря на усилия Твардовского, так и не был напечатан, однако ходил в «самиздате» и публиковался за рубежом. Первая публикация в СССР — 1986, журн. «Знамя».
463
Эммануил Генрихович Казакевич (1913–1962) — прозаик, прошел войну с первого дня до последнего, автор широко известных в послевоенные годы романов, повестей и рассказов: «Звезда» (1947), «Двое в степи» (1948), «Весна на Одере» (1949) и др. Дважды лауреат Сталинской премии. В ранние «оттепельные» времена был редактором и составителем двух выпусков альманаха «Литературная Москва», подвергнутых партийной критике; выход третьего не состоялся.