Каширину хотелось сказать добрые слова Дамбергу, но гордость не позволяла. С тех пор как брат его Николай сдал командование Блюхеру, он сильно изменился, но порой в нем оживала анархистская душа, и он готов был полезть на рожон. Сейчас он восторгался смелостью Айвара и думал: «Я этих латышей сроду не знал, а ведь они смелее моих казаков».
— Прикажи своим занять круговою оборону, — предложил Дамберг, подъехав к Каширину. — Надо строить мост для всей армии.
Слова эти сразили Ивана. Еще два дня назад Дамберг подозрительно и молча смотрел на Блюхера, пытаясь узнать, не из остзейских ли он баронов, зато, убедившись, что главком руссак, загорелся, как сухая лучина. Только Сим удачно переплыли, только отогнали врага, а Айвар уже думает о переправе всей блюхеровской армии, хотя главком ему не поручал.
К Симу спешил Павлищев со своим полком, к Симу спешил сам Блюхер.
— Навести мост! — приказал главком.
— Голыми руками не сотворишь.
Блюхеру не понравился ответ Павлищева. Он готов был сказать резкость, но помешал Ягудин.
— Прикажи моя, — ткнул он себя кулаком в грудь, — достану топоры и пилы.
Блюхер поднес к глазам бинокль и улыбнулся: на правом берегу конники несли к воде спиленные деревья. Значит, Каширин с Дамбергом сами догадались.
— Делай! — бросил он Ягудину и ускакал, а через минуту ускакал и ординарец.
Ягудин скакал к обозу с приказанием главкома сносить пилы и топоры.
— Ксюша, ты куда пилу понесла? — кричала женщина в цветном платке на голове.
— Топор отдашь, а телегу починить нечем будет, — жаловался один старик другому.
На помощь Ягудину примчался Томин.
— Кто не даст топора и пилы — поворачивай домой, с нами тому не по пути! — грозно выкрикивал он.
К полудню четыре тысячи человек были заняты постройкой моста. Из спиленных сосен сколачивали козлы, расставляя их поперек реки. Козлы были высокие и корявые, к ним крепили веревками и ремнями неотесанные балки — гвоздей нигде не сыскали. Казалось: подуй сильный ветер — все опрокинется и уплывет по течению.
К вечеру мост был готов. Павлищев первым перешел его и вернулся. Построив свой полк цепочкой, он двинул его на правый берег Сима.
— Идите с полком! — приказал Блюхер. — Я сам займусь переправой орудий.
— Слушаюсь! — покорно ответил Павлищев и пошел.
Сперва были переправлены лошади, потом орудия. Их тащили люди. Потянулся нескончаемой лентой обоз. Уже стемнело, когда на правый берег последним прошел сам главком.
— Сжечь мост! — приказал он и с болью в душе подумал о затраченном труде.
В эту ночь лагерь, охраняемый полком Дамберга, спал тяжелым сном.
До станции Иглино, лежащей на Самаро-Златоустовской железной дороге, оставалось тридцать верст. Небольшое расстояние, но дорога круто идет в гору, а на горе — белые. В авангарде был поставлен полк Дамберга, оберегаемый с флангов конниками Томина.
— Много ли патронов осталось у каждого бойца? — спросил главком у Дамберга.
— По сорок на человека.
— Стрелять только в крайнем случае, вперед выставить тех, у кого штыки.
Дамберг быстро перегруппировал полк. Ему предстояло занять деревню Родники, а Павлищеву — Слутку.
— Нам бы на Уфу сейчас, Василий Константинович, — предложил Иван Каширин. — Рукой подать до города, а там боеприпасы и хлеб. Народ-то изголодался, — гляди, ноги все протянут.
— Повторить ошибку с Извозом? Благодарствую, но этому не бывать, — прямо и внушительно ответил Блюхер. — Я ем не больше, чем ты и все наши конники. Довел весь народ до чугунки, доведу и до наших. Посланные вперед разведчики доложили, что из Уфы вдоль железной дороги двигаются войска противника, а по самой железной дороге курсируют поезда.
Газизов по поручению Блюхера подготовил отряд со специальным заданием: после захвата Иглина разобрать полотно железной дороги, спилить телеграфные столбы, унести провода.
В полдень Дамберг с батальоном латышей начал наступление. У всех винтовки со штыками. Первые выстрелы со стороны белых никого не смутили. Пройдя триста шагов, батальон залег.
— Вперед! — скомандовал Дамберг после передышки.
Психическая атака привела белых в замешательство. Они выскочили из окопов, чтобы сподручнее было стрелять, но пулеметный огонь с флангов, а потом налетевшие казаки Томина заставили их побежать к Родникам.