Фронт многому научил В. И. Чапаева, укрепил в нем ненависть к царскому самодержавию, а позже и к Временному правительству, делавшему все для того, чтобы начатую царем империалистическую войну продолжать «до победного конца». Он был против этого кровопролития и не желал больше воевать. Таким образом, выбор дальнейшего пути был сделан Чапаевым еще до Февральской буржуазно-демократической революции. Да и направился он теперь не на фронт, а в тыл, на Волгу: приказом начальника 153-й команды выздоравливающих № 79 от 20 марта 1917 года Василию Ивановичу был предоставлен отпуск на 25 дней с явкой к воинскому начальнику Николаевского уезда Самарской губернии[138]. Прибыв домой, он добился направления в запасный полк.
III. Путь в революцию
После Февральской революции 1917 года В. И. Чапаев прочно встал на политическую платформу партии большевиков. Деятельность Василия Ивановича продолжалась вдали от фронта, но в гуще солдатских масс гарнизонов Поволжья — в Аткарске, Вольске, Саратове и затем в Николаевске.
В гарнизонах Казанского военного округа весть о свержении царского самодержавия была встречена солдатскими массами восторженно. 2–4 марта на сторону революции перешли запасные полки Саратовского, Самарского и других крупных гарнизонов. Солдаты вместе с рабочими, студентами и другими слоями населения вышли на многотысячные демонстрации. Не дожидаясь законов об амнистии борцам против царизма, народ сам освобождал из тюрем политических заключенных. Солдаты отстраняли от должностей ненавистных генералов и офицеров, известных своей жестокостью, а также активных участников карательных экспедиций против крестьян. В марте 1917 года в гарнизонах Поволжья было отстранено от должностей и арестовано около ста генералов и полковников[139].
Началась борьба за демократизацию армии. В гарнизонах создавались Советы солдатских депутатов. По инициативе солдат избирались ротные, батальонные, полковые комитеты, ограничивавшие власть командования.
В Саратове в 90-м пехотном полку 14-й запасной пехотной бригады, куда прибыл для дальнейшего прохождения службы Василий Иванович Чапаев, насчитывалось около 9 тысяч солдат и офицеров и более 5 тысяч прикомандированных выздоравливающих (так называемых «эвакуированных») солдат[140]. В 91-м и 92-м запасных полках этой же бригады — соответственно 8 и 10 тысяч человек.
Воинские казармы были переполнены. В. И. Чапаев был фельдфебелем одной из двух рот, размещенных, по причине отсутствия мест в казармах, в театральном здании теперешней Саратовской филармонии, и жил при роте, в правом крыле здания, в угловой комнате второго этажа. Солдаты размещались на деревянных нарах, оборудованных на балконе[141].
Большевики Саратова с первого дня революции обратили особое внимание на работу среди солдат гарнизона. 3 (16) марта, несмотря на запрещение командования, они проникли в казармы и убеждали солдат примкнуть к Совету рабочих депутатов, послать туда своих представителей. Саратовский Совет рабочих и солдатских депутатов 30 марта уже имел 144 представителя от гарнизона[142]. Была организована военная секция Совета.
Большевики вели политическую работу среди солдат, распространяли свою газету «Социал-демократ». В конце апреля в гарнизоне была создана Саратовская военная организация РСДРП(б), работой которой руководил член Саратовского комитета большевиков В. П. Ан-тонов-Саратовский[143]. В своей деятельности военная организация целиком подчинялась партийному комитету, ставила задачу вести пропаганду социализма «везде, где только можно»[144]. Лозунги большевиков о войне и мире, об отношении к буржуазному Временному правительству находили отклик в сердцах солдат, привлекали их к ленинской партии. К июню 1917 года в Саратовской военной организации было уже 400 большевиков[145].
140
См.: ЦГВИА, ф. 1720, оп. 15, д. 617, л. 279; ф. 13571, оп. 1, д. 6, л. 104, 106, 227, 239, 261, 290, 293 и др. На наличие до 5 тысяч прикомандированных выздоравливающих указывается и в газете «Известия Казанского военно-окружного комитета», 22 июля 1917 г.
141
Здание театра после пожара капитально переоборудовано. Надстроен 3-й этаж. Там, где раньше был балкон, теперь сцена. Сцена же раньше была со стороны входа в здание, между правыми и левыми входными дверями.