В. Л. Пушкин так часто рассказывал друзьям о своем путешествии в Париж, что, когда в 1814 году К. Н. Батюшков в рядах победителей вошел во французскую столицу, то в письме к Е. Г. Пушкиной он отказался Париж описывать: «…я вам ни слова не скажу о Париже. Василий Львович вам это все рассказал и лучше и пространнее моего во время нашей эмиграции или бегства (то есть во время пребывания в Нижнем Новгороде. — Н. М.)»[413].
Василий Львович незримо сопровождал К. Н. Батюшкова в его прогулках по Парижу. Музеи, театры, спектакли с участием необыкновенного Тальма, обед в ресторации у славного Вери с устрицами и шампанским и даже «нимфы радости, которых бесстыдство превышает всё», — как тут не вспомнить Василия Львовича? Как не процитировать его поэму «Опасный сосед» — «Свет в черепке погас, и близок был сундук». Как не воскликнуть: «О, Пушкин, Пушкин!»[414]
Так случилось, что покорение Парижа стало причиной публикации второго (редчайшего!) издания «Опасного соседа». Но это уже другая история.
4. Париж — Мюнхен — Петербург — Москва. Литографированное издание «Опасного соседа»
Выпускник Первого кадетского корпуса барон Павел Львович Шиллинг фон Канштадт в 1802 году по окончании учебы стал подпоручиком свиты Его Императорского величества по квартирмейстерской части, в 1803 году служил в Коллегии иностранных дел, затем был причислен к русскому посольству в Мюнхене. В 1813 году вернулся на военную службу штаб-ротмистром в Сумской гусарский полк и принял участие в Заграничном походе русской армии. В 1814 году сражался под стенами Парижа, был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени с бантом и саблей с надписью «За храбрость». В 1815 году П. Л. Шиллинг состоял на дипломатической службе и находился в Париже. Министерство иностранных дел пригласило его для составления и переписки документов, которых нельзя было доверить иностранцам. Эта работа потребовала много времени. П. Л. Шиллингу же не хотелось долго сидеть за письменным столом, и ему пришла в голову мысль вместо рукописного копирования бумаг использовать литографию — в Мюнхене существовала мастерская изобретателя литографии Алоизия Зенефельдера, и работа этой мастерской была ему знакома. К тому же в 1813 году П. Л. Шиллингу уже доводилось организовывать в Мангейме и Карлсруэ печатание военных карт для нашей армии с помощью литографии. Когда об этом предложении доложили императору Александру, он приказал послать Шиллинга в Мюнхен, с тем чтобы испробовать новое изобретение. Спустя много лет, в 1853 году, Н. И. Греч в биографической статье о П. Л. Шиллинге, ставшем впоследствии известным ученым, изобретателем электрического телеграфа, рассказывал об этом так:
«Следовало налитографировать что-нибудь по-русски. Шиллинг припоминал себе разные стихотворения, выученные им в первом кадетском корпусе и в свете. И ни одного не мог вспомнить вполне. Вдруг напал он на карикатурную идиллию Василия Пушкина „Опасный сосед“, выгравировал ее и отправился с ней обратно в главную квартиру. Содержание опыта возбудило общий смех, а исполнение оказалось безукоризненным; при Министерстве иностранных дел (в Петербурге) заведена была литография, первая в России, и Шиллинг назначен ее директором»[415].
Таким образом, издание «Опасного соседа» стало первым литографированным изданием русского литературного произведения, а его творец оказался впереди в этом «набеге просвещения». Можно сказать и так, что издание поэмы, предпринятое П. Л. Шиллингом без разрешения русской цензуры, оказалось первым в ряду других, более поздних изданий вольной русской печати.
Мюнхенское издание «Опасного соседа» 1815 года — редчайшее, вышедшее всего в нескольких экземплярах. Единственный известный в настоящее время экземпляр хранится в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки в Петербурге в фонде коллекционера П. Н. Тиханова[416]. Это четыре больших плотных листа, ставших желто-коричневыми. Если посмотреть их на просвет, то можно увидеть водяной знак — корону и монограмму Александра I. Текст выглядит так, как будто он написан от руки: буквы наносились черным веществом на литографическую форму, и с нее делался оттиск на бумаге. Однако местами текст отпечатан слабее, а местами буквы проступили ярче — видно всё же, что это не рукопись.
В мюнхенском издании «Опасный сосед» имел эпиграф: «Loripedem rectus derideat Aethiopem albus. — Juvenali. Sat. II» («Над кривоногим смеется прямой, и над неграми — белый. — Ювенал. Сатира II»; перевод с латинского Д. С. Неведовича). Василий Львович знал латинский язык, мог «потолковать об Ювенале» со знанием избранного предмета обсуждения, оценить в полной мере остроту Ювеналовой сатиры. Во второй сатире Ювенала, из которой взят эпиграф к «Опасному соседу», римский поэт обличает развратников, лицемерно провозглашающих добродетель:
415
416
Факсимильное воспроизведение издания «Опасного соседа» 1815 года см. в: Пушкин В. Л. Опасный сосед. СПб., 2011. С. 307–314. Об этом издании: Михайлова Н. И. «Парнасский мой отец». М., 1983. С. 30–33; Степанов В. П. Заметки о В. Л. Пушкине. 2. Первое издание «Опасного соседа» // Пушкин. Исследования и материалы. Т. 11. Л., 1983. С. 262–267.