─ Мозгами.
─ Состояние для тебя характерное, как только заметил?
─ С Васькой на связь вышел.
─ Отколол номер! Впрямь: расплавился мозгами. А мне что хвастаешься? Не порть ей жизнь, у неё сейчас парень ─ красавец, спортсмен, комсо.. то есть некурящий и правильный. Или она тебе еще что про меня интересное сказала? ─ намекая на ту историю осени-1997, беззаботно спросила Анжеличка
─ Прости.. ─ покаянно попросил Игорь
─ Сансара простит, Кубик! И прокатит пару кругов! Так что вдруг от меня понадобилось?
Игорь обрисовал ситуацию с мгновенной сменой решений Васьки.
Анжеличка вдруг разозлилась:
─ Ну вот, уже что-то испортил девочке! Не мне. Ненаглядной своей. Откуда мне знать!? Одно могу сказать: раз уж она мне не звякнула, что «Кубос Воскрес», прости меня Господи, то, если бы Никита ей настучал ─ позвонила бы точно совета просить. Всё! Завязывай меня про Василису выспрашивать! Сам нагадил, сам узнай хоть, где... а потом подотри!
+ + +
Никита оказался более наблюдательным и тактичным, чем могла подозревать Василиса. По лицу подруги заметил внезапно усилившуюся Васькину тревожность ─ причем уже где-то на границе тотальной тихой паники. И не считая себя Шерлок Марплом, без труда увязал возникновение этого душевного разбаланса (он знал слово дисбаланс, но оно казалось ему научным) и общего нервного расколбаса с вызовом в какую-то из соцсетей и последовавшим звонком! любому ясно, что это выходит на связь один и тот же приставала! Пока его Васса шумела и фыркнула в душе, как маленький дельфиненок, Никита, посоображав с минуту, не решился ломануть ее ноут.
Не те пока у них отношения! Скандалище будет, если вдруг застукает или потом заметит! Может, разозлившись, и ногой по голени зарядить ─ научил девочку драться её первый! Другое дело, когда они поженятся, ─ а Никита очень рассчитывал на официальный союз, ─ в счастливом брачном тандеме какие могут быть тайны у равноправных партнеров?
Сейчас же Никита пошёл более простым путём. Мимоходом, как бы машинально, переложил телефон подруги на столик в уютной прихожей. Но на последний принятый телефонный звонок он всё же просмотрел. С удивлением и даже озлоблением признал номер. Опять матушка Василисе нервы мотает! Так, сейчас звонить нельзя, не поговорить тет-а-тет.
Но они ведь сейчас пойдут в ресторан? Там всегда можно выйти в туалет. Тогда он выяснит у Алевтины Федоровны, что такое она загрузила дочери, отчего у той реально ноги чуть на ровном месте не разъехались!
+ + +
Немного оторопело послушав пиканье прерванной Анжеличкой связи, Игорёк широко улыбнулся: есть у Васьки мама, а он в этом году ─ да, если быть честным, в прошлом тоже, ─ еще не отбывал покаянный визит к Алевтине Федоровне. Всё же он чувствовал себя виноватым, за свои советы «как разбогатеть быстрее», тогда в конце девяностых, её погибшему сыну, Артёмке.
Хотя торговать боевым, да еще напрямую с Кавказа он ему никогда не советовал, о чем все были в курсе. Включая ментов и самих Ваську с мамой: на праздновании рокового для их семьи 1999 года чуть в табло не засветил прямо в «семейной обстановке» молодому обалдую, решившему, что надо «быть круче». Только поэтому его и простили. И Васька, и даже мама Артёма.
Мама…
Игорь погрустнел. У него тоже была мама.
Прежде чем ехать к чужим мамашам с покаянными и шпионскими целями, следовало позаботиться о своей.
Игорь ведь почти не шутил, когда час назад сказал по телефону Димону, что в такую жару «гипертоники и сердечники сами». Без запрещенных конвенциями мин товарища Здрава. Его деятельная мама в начале месяца затеяла в опустевшей без отца квартире нечто невообразимое, типа ненавидимого Игорем ремонта. Но уж лучше бы он не жил самостоятельной жизнью в купленной на иностранные рубли двухкомнатной. Лучше бы был рядом! ─ Так и не известно теперь, шкаф, что ли, шестидесятилетняя женщина одна хотела передвинуть или хватило, по такой-то жаре, перестановки пары стульев?
Словом, мама свалилась с сердечным приступом. И, отказываясь ехать в больницу («уморят! за большие деньги уморят!»), вот уже больше месяца почти и не вставала. Так ─ до холодильника дойти или до туалета, и то уставала после этих походов. Причем, на фоне явной сердечной недостаточности у неё, как у многих, переживших инфаркт сердечников, прогрессировала и ─ о маме Игорь даже думать старался словами мягкими и не грубыми, ─ дисфункция кишечника. То есть, при крайней слабости, она и до туалета не всегда успевала доковылять.
Игорь сделал, что мог, ─ хотя сейчас ему впервые пришло в голову, что не фиг кайфовать одному, надо было сразу переехать к маме. Хотя и это он пытался сделать ─ недостаточно настойчиво, но мама была против категорически: «еще не хватало тебе собственные планы из-за моей болячки ломать!». Накупил лекарств и памперсов, частным образом договорился с медсестрой, согласившейся частично подработать и сиделкой, чтоб заходила дважды в день хотя бы часа на три. Один раз, после долгих недель уговоров, он даже совершил невозможное: уговорил-таки маму госпитализироваться, вызвал «неотлогу».