Генерал фон Мюффлинг был повышен в звании до фельдмаршала. Временно командовал союзным гарнизоном, оккупировавшим Париж, затем получил назначение начальником Генерального штаба прусских вооруженных сил. Он умер в 1851 году. Карл фон Клаузевиц более всего известен как автор сочинения «О войне» (Vom Kriege) – классического текста о политическом применении войны. Фон Клаузевиц служил у Гнейзенау начальником штаба, и оба они умерли в 1831 году, во время вспышки холеры. Фельдмаршала фон Гнейценау заслуженно прославляют в Германии как великого патриота и как человека, который наряду с фон Шарнхорстом отвечал за реорганизацию прусской армии и подготовку ее к решительной борьбе с Наполеоном. Его партнерство с Блюхером считается одним из самых удачных в военной истории.
Фельдмаршал фон Блюхер после войны удалился в свое имение в Силезии, где и умер в 1819 году. Вскоре после Ватерлоо он нанес визит в Лондон, где британское правительство почтило его и отблагодарило за особый вклад в победу над Наполеоном. Он высадился в Дувре, и его дорога к Лондону пролегала через Блэкхит, где экипаж остановился и фельдмаршал смог полюбоваться величественной панорамой британской столицы, тянувшейся на запад. Блюхер восхитился видом, а потом сказал: «Ну и город, вот бы его разграбить!» Замечательный был человек!
Тощий Билли оказался королем куда лучшим, чем генералом. Его отец отрекся от престола в 1840 году, и принц стал Виллемом II, королем Нидерландов, потерявших впоследствии провинцию Бельгия. Король придерживался либеральных взглядов, провел избирательную реформу, принял конституционное ограничение монархии. Правил он до самой смерти в 1849 году.
Большинство британских солдат, переживших битву, остались в армии. И Нэд Костелло, и Джон Кинкейд служили в церемониальной страже лондонского Тауэра. Некоторые канули во тьму и нищету. Другие, как сэр Джон Колборн, поймали свою звезду на правительственной службе. Колборн сделался лордом Ситоном, вице-губернатором Верхней Канады. Фредерик Понсонби, которого порубили клинками, проткнули копьем и ограбили прохожие пехотинцы, выжил и стал губернатором Мальты. Кавалье Мерсе дослужился до высокого звания в королевской артиллерии. Для многих людей, известных и безвестных, Ватерлоо стало опытом, определившим дальнейшую жизнь. Все, что было до Ватерлоо, не имело такого значения. Все, что произошло после, рассматривалось сквозь призму того страшного дня. И более всего это справедливо для самого герцога. Всю свою последующую жизнь, несмотря на прочие высокие титулы, он в первую очередь был победителем при Ватерлоо. Он стал премьер-министром, но успех его не в этом. Свое прозвище Железный Герцог он получил не на поле боя, а из-за железных ставен, которые велел установить на Эпсли-хаус, чтобы люди, облицовывавшие стены, не побили ему окна. Он умер в 1852 году в возрасте 83 лет. Несмотря на политические неудачи, он пользовался непревзойденным почетом и славой. До Ватерлоо Веллингтона называли лучшим британским полководцем после Мальборо, но после Ватерлоо его репутация стала незыблемой.
Это сражение послужило поворотной точкой. Вторая половина XVIII века оказалась сценой долгой борьбы за превосходство между Францией и Великобританией. Семилетняя война увела французов из Северной Америки, но Франция была отомщена во время американской Революции, когда армия, ведомая Джорджем Вашингтоном, решительно разбила британцев и добыла Штатам независимость. Через 10 лет начались революционные войны и продлились, не считая короткой передышки в 1802 году, до 1815 года. Ватерлоо покончило с соперничеством стран и утвердило за Великобританией доминирующее положение до конца XIX века – позицию, которую герцог Веллингтон впечатал в историю, защищая гребень Мон-Сен-Жан.
Благодарности
Невозможно писать про Ватерлоо, не опираясь на труды других историков. Особенно я обязан Марку Эдкину, чья книга «Кавалер Ватерлоо» (The Waterloo Companion) оказалась просто незаменимой. Это восхитительная подборка почти всего, что только можно пожелать узнать про эту битву. Книга богато иллюстрирована, карты превосходны, исследование всеобъемлюще, а суждения справедливы. И если я сталкивался с путаницей, обычно из-за противоречий в записях очевидцев, я обнаруживал, что Марк Эдкин уже выяснил, каким путем преодолеть эти затруднения. Я очень ему обязан.