— Так нечестно, я в невыгодном положении, — прощебетала она, положив голову Спецу на плечо. — Я наклюкалась.
— Зато как это меня заводит, — сказал Спец, и она рассмеялась.
Они вышли из бистро и побрели к набережной. Патси вложила в его руку свою ладошку. Спец на ходу что-то мурлыкал себе под нос, сам того не осознавая, пока спутница не обратила на это его внимание.
— Что ты поешь?
— Арию из «Тоски», — ответил он. — Партия Тоски, «Vissi d’Arte». Слышала когда-нибудь эту мелодию?
— Нет.
— Тогда вот, послушай.
Он достал айпод и нашел нужную арию, вставив один наушник в ухо Патси, а другой в свое.
— Мария Каллас, — сказал Спец. — Никто в мире не пел эту партию лучше.
Так они и шли, держась за руки и наслаждаясь музыкой.
— Как прекрасно, — промолвила девушка. — Жаль, что я не понимаю, о чем там поется.
— Vissi d’arte, vissi d’amore, — процитировал Спец. — Я живу ради искусства, я живу ради любви. Хрень какая-то, да?
Они пересекли Променад дез Англе, вышли на каменистый пляж и спустились к воде. Постояли там, обняв друг друга за плечи, слушая оперу и любуясь огнями скользящих по бухте яхт. У Патси на глазах выступили слезы. Спецу хватило такта промолчать. Вместо слов он поцеловал ее, и она в ответ жадно приникла к его губам. Поблизости обнаружилась незапертая кабинка для переодевания, и Спец повлек девушку туда. Он прижал ее к стенке, задрал юбку и запустил руку в трусики. Она застонала и прянула навстречу его пальцам. Он стянул с девушки трусы, расстегнул ширинку на своих штанах и скользнул в ее лоно, для начала не очень глубоко. Она ахнула от боли, он остановился и вместо того, чтобы самому продвигаться вглубь, позволил ей как бы нанизать себя на его член.
— Все хорошо?
— Да, пожалуйста, не останавливайся.
Он подхватил ее под зад и поднял повыше, так и держал ее на руках, совершая ритмичные толчки. Она обвила руками его шею, а ногами обхватила бедра. «Если она занимается этим впервые, — подумал Спец, — то у нее охрененный талант». Спец кончил, а она нет.
— В следующий раз должно получиться еще лучше, — сказал он девушке, опустив ее на землю.
— Это может стать началом замечательной дружбы, — промолвила Патси. — Секс, я имею в виду. Не обязательно с тобой.
Когда они вернулись к ней в номер, у нее все болело, но, может, все-таки повторить еще разок, если у него остались силы? Ну еще бы не остались! До рассвета они занимались любовью еще три раза, а когда над бухтой Ангелов поднялось солнце, Патси наметила себе весьма пространный список разных увлекательных трюков, которым Спец обязан был ее обучить.
— Вряд ли ее так уж сложно найти, — сказала Патси. — Если она член жюри, значит, ходит на показы, правильно? Так что тебе остается только раздобыть расписание сеансов. Все они перечислены в газетах, или это расписание можно получить в дирекции фестиваля.
— Вот видишь! Я так и знал, что ты принесешь мне удачу.
«Приятно, — подумал Спец, — наблюдать, как она делает за меня всю грязную работу». Он купил сигару и бренди, а затем они расположились за уличным столиком одного из кафе. Патси обложилась газетами и журналами, а затем принялась названивать по мобильнику. Мимо непрерывным потоком шли хорошенькие молодые женщины. Бренди оказался на диво недурен, да и сигара не хуже, настоящая кубинская — в Штатах таких не достать. А главное, сейчас он мог себе позволить такую роскошь, потому что за все платила Патси. Она была благодарна ему за то, что он открыл перед ней мир порока, и, судя по тому, с каким энтузиазмом она ринулась осваивать новую для себя науку, Спец понял, что недаром ест свой хлеб. Он затянулся сигарой. Отхлебнул бренди. Фортуна снова повернулась к нему лицом. Жизнь казалась прекрасной.
— Вот, — сказала Патси, вручив ему список. — Она входит в состав жюри, которое оценивает главные конкурсные фильмы. Все показы проходят в «Пале». Вот тебе названия картин и расписание сеансов.
— И что?
— Да ничего. Каждый фильм крутят в «Пале» трижды и день, а это означает, что она обязана появиться на каком-то одном из показов. Правда, никак не угадаешь, на каком именно.