12 февраля исполнилось 200 лет со дня рождения Иоганны Берты Юлии Женни фон Вестфален и 170 лет и 8 месяцев с того дня, как она вступила в брак с Карлом Марксом, доктором философии. 12 июля 1843 года в Крейцнахе ими был заключен брачный контракт. Они прожили вместе 38 лет, 4 месяца и 20 дней до смерти Женни 2 декабря 1881 года.
Женни фон Вестфален родилась в Зальцведеле в семье тайного советника барона Людвига фон Вестфалена. По рождению она принадлежала к кругам высшей прусской аристократии. Дети ее отца от первого брака были ярыми сторонниками реакции. Брат Фердинанд прославился как один из инициаторов жестких анти-демократических мер, как их последовательный проводник на посту министра внутренних дел Пруссии. Правда, Людвиг фон Вестфален во втором браке с матерью Женни, Каролиной Гейбель, придерживался скорее бюргерского, чем аристократического уклада, много занимался образованием своих младших детей (от второго брака), привил им любовь к античности, к истории и литературе, к Шекспиру. Сам он свободно говорил на греческом, латинском, английском, французском и испанском языках, много читал, любил стихи.
Отец Женни был близок с Генрихом Марксом, отцом Карла, обе семьи принадлежали к небольшой евангелической общине Трира.
В дружеском детском кружке — Карл, Женни, ее брат Эдгар, сестры Маркса — будущий основоположник самой передовой социальной теории был бесспорным лидером и даже тираном. Он гонял своих сестер в качестве «лошадок», заставлял девочек есть «пирожки», которые делал из песка и грязи. Но вся компания его обожала за юмор, дерзость, очевидную внутреннюю силу. Недюжинная это была сила, если Маркс еще гимназистом мог покорить одну из первых красавиц Трира. А ведь Женни начала бывать в свете, пленять молодых людей, когда ее будущему избраннику было всего 12 лет! Их тайная помолвка состоялась в 1836 году, когда Карлу было 18, а Женни — 22 года. Они ждали свадьбы семь лет.
В семнадцать лет юная баронесса была помолвлена с молодым офицером, секунд-лейтенантом фон Паницем, который был без ума от нее. Но Женни расторгла помолвку через несколько месяцев, убедившись в интеллектуальном и духовном ничтожестве жениха. Отказала блестящему лейтенанту, а в дерзкого гимназиста влюбилась истово, все время сомневалась в силе его чувств, видела в его пылкости призрак непостоянства. О чем и писала с откровенностью, потрясающей для девушки ее круга и воспитания: «Ах, Карл, мое горе именно в том, что то, что наполнило бы восхищением всякую другую девушку, — твоя прекрасная, трогательная, страстная любовь, твои неописуемо прекрасные слова о ней, вдохновенные творения твоей фантазии, — все это лишь пугает меня, а зачастую и приводит в отчаяние. Чем полнее я предамся блаженству, тем ужаснее будет моя судьба, когда твоя пламенная любовь остынет, и ты станешь холодным и сдержанным»1. Напрасно боялась. Спустя двадцать лет брака муж напишет ей: «Моя дорогая, любимая Женни!.. Если пишу тебе с таким запозданием, то это, поверь, не от забывчивости. Напротив. Каждый день совершаю паломничество к старому дому Вестфаленов, …он напоминает мне о счастливейшей поре юности, в нем таилось моё самое драгоценное сокровище. Кроме того, со всех сторон меня то и дело спрашивают о quondam (некогда — А.О.)«самой красивой девушке Трира» и «царице балов». Чертовски приятно мужу сознавать, что жена его в воображении целого города продолжает жить «как зачарованная принцесса»»2.
Женни с юности ненавидела мещанскую пошлость и ограниченность, впитывала в себя свободолюбивый дух бесед Карла с Людвигом фон Вестфаленом и Генрихом Марксом.
Но к революционному мировоззрению пришла не сразу, поначалу наивно предостерегала любимого от участия в политике: «Ах, милый, милый! — пишет она возлюбленному в 1840 году. — Ну, вот теперь ты впутываешься еще и в политику. Это опаснее всего»3.
Женни многому училась под влиянием мужа. По переписке видно, что она старалась вникать в то, что его интересовало, развивала свой ум, совершенствовала образование: «Ты бы мог похвалить меня за мой греческий… Сегодня утром я уже проштудировала… три статьи о Гегеле и сообщение о выходе в свет книги Бруно». Это были не вынужденные попытки «соответствовать», не женские уловки, а здоровая тяга человека, воспитанного в гуманистическом духе, к знаниям и критическому осмыслению окружающей жизни. Но эта тяга была освещена любовью, страсть к познанию продолжала страсть Женни к Карлу и вновь продолжалась в ее любви к нему. Так через любовь она пришла к пониманию революции, а в совместной революционной работе выросла, окрепла и возмужала ее любовь к мужу — преданная, самоотверженная, деятельная.