— Вы ведь не одна из них? — поинтересовался он.
— Простите? — опешила Дарья.
— Из этих, — он кивнул в сторону корпуса. — Знаете, тут встречаются настоящие сумасшедшие, иногда даже буйные. И зачем только нормальных людей сюда сажают?
— Это ведь не сумасшедший дом, — мягко сказала Даша, — отсюда в любой момент можно уехать.
— Да? — удивился собеседник. — Вы уверены?
— Ну да. — Разговор начинал напоминать комедию абсурда. Или трагедию, если выяснится, что этот мужик — тот самый буйный, которых он боится.
— А вы не буйная? — словно прочитав ее мысли, забеспокоился мужчина.
— Что вы, нет, конечно, — заверила его Даша.
— Это хорошо. С буйными много проблем. Их держат за решеткой и стерегут днем и ночью. А они так страшно воют иногда, знаете! — мужчина многозначительно подмигнул. — Светлана Игоревна говорит, что это волки. Но я-то знаю! Откуда волки в семи километрах от МКАД?
— А кто такая Светлана Игоревна? — машинально спросила Даша.
— Светлана Игоревна, о! Это моя Мария Магдалена. Она заботится обо мне. Считает, что один я пропаду. Но я не могу пропасть, это невозможно, знаете ли. — Он хихикнул.
«Вот настоящий сумасшедший, — подумала Даша, глядя на мужика во все глаза. — Вот у кого крыша поехала! А я-то считала себя ненормальной».
— А как вас зовут? — спросила она, чтобы поддержать разговор. Может быть, если она будет очень-очень вежливой, этот псих на нее не кинется.
Вопрос, казалось бы, простой, но мужчина забеспокоился.
— А вы никому не расскажете? И смеяться не будете? Многие смеются и не верят. Но это на самом деле так! Я — это он.
— Я не буду смеяться, — сказала Дарья.
— Тогда хорошо. Меня зовут… — он таинственно понизил голос, — Иисус.
— Редкое имя. — Что еще на это сказать, она не знала.
— Единственное в своем роде. И вы знаете, я открою вам одну тайну…
Какой бы ни была эта тайна, Даша ее не узнала: у скамейки появилось третье действующее лицо — дородная медсестра. Она быстро улыбнулась Даше и нахмурилась, глядя на «Иисуса».
— Я вас обыскалась, Афанасий Иванович, — упрекнула она больного.
— Я лишь немножко погулял, Светлана Игоревна, — залебезил мужик.
— Ладно, а теперь идемте, пора в бассейн. Извините его, — тихо добавила она, обращаясь к Даше. — Он вам не докучал?
— Нисколько, — успокоила она женщину.
— Слава Богу. Отдыхайте, пожалуйста. — И медсестра увела мужчину.
Даша вздохнула, глядя им вслед. Ну, надо же, Иисус!
— Вы не бойтесь, здесь буйных нет, — послышался голос рядом, и Дарья, обернувшись, увидела стоящую у скамейки женщину. Видимо, она только что вышла из леса: в руке корзинка с грибами. — Афанасий Иванович очень тихий и интеллигентный. У него вялотекущая шизофрения: пару раз в год начинает воображать себя Спасителем, и дочь отправляет его отдохнуть в этот санаторий. Тут правда очень хорошо. Тихо, спокойно, спасать человечество не нужно — персонал сделает это за тебя… — Женщина улыбнулась. — Не возражаете, если я тут присяду? Ходила, ходила, утомилась.
— Садитесь, пожалуйста.
— Спасибо. — Она поставила корзинку на землю. — Вы недавно приехали? Я вас в столовой не видела.
— Да, недавно. А вы здесь работаете?
— Нет, я, как и вы, пациентка. Извините, не представилась: Лидия Константиновна, но отчество можно отбросить.
— Я Дарья.
— Очень приятно, Даша. Вы надолго сюда?
— Нет, через полторы недели уеду.
Повисла пауза. Даша сидела и смотрела на грибы.
— Сто лет не видела только что собранных грибов! Только в баночках.
— Вы городская девочка, да? — мягко улыбнулась Лидия.
— Да, а вот муж любил ходить за грибами, когда позволяло время. Его дед научил… — При воспоминании о Ники, к горлу, как всегда, подкатил комок.
Глава 9
— Моя дочь тоже любила ходить по грибы. — Взгляд Лидии затуманился.
Даша молчала, не желая вопросами растравить душу собеседнице. Кто знает, что кроется иногда за самыми обычными словами, и как невзначай брошенной фразой можно обидеть человека. А когда женщина говорит о своей дочери в прошедшем времени… ну, в любом случае, это значит, что дочери в ее жизни больше нет.
— Ники как-то принес целое ведро белых грибов, — неожиданно вслух вспомнила Даша. — Полина Геннадьевна их замариновала. Очень вкусно! — она сглотнула, но не потому, что вспомнила вкус маринованных грибов. Оглушительно чирикала какая-то птица. — Мой муж погиб некоторое время назад в автокатастрофе. — Вот она и смогла в первый раз сказать это вслух.