— Да, еще на прошлой неделе. Вроде пока ничего не поменялось. Так что объявления уже висят, мамы интересуются, дети тащат с полок книжки, и вообще полная лепота и процветание.
— Вот и хорошо. Я завтра в офис приеду, там и поговорим.
— А может, мне к тебе вечером заглянуть?
Даша прикинула: сидеть одной, действительно, не хотелось, но и гостей звать — тоже не особенно. Но Сашка…
— Да, хорошо, давай приезжай.
— Только Инессу не зови, ладно? Я с тобой хочу пообщаться, а не с ней.
— Хорошо, — удивилась Даша. Чем это Несси успела Сашке так насолить? Отношения обеих женщин никогда не были натянутыми, скорее, приятельскими. И хотя они не дружили крепко, неприязни друг к другу не испытывали. Ни разу еще не было так, чтобы общительная и добрая Сашка специально оговорила условия встречи: без Несси. — Я ей пока и звонить не буду. — Несси наверняка начнет выпытывать по телефону подробности ее душевного состояния, а на такие вопросы Даша даже лично не хотела отвечать. Вообще, это ее дело, как она переживает смерть Ники, остальных оно мало касается, даже самых близких друзей.
— Окей, тогда до вечера.
Все-таки тяжело было снова адаптироваться в квартире, которую так недавно — и в то же время, кажется, неизмеримо давно, — делила с Ники. Время вообще приобрело странные свойства, казалось то тягучим, как ириска, то стремительным, как джейран. Дарья фыркнула, поймав себя на таких сравнениях. Писательский талант проснулся, что ли? Никогда не могла художественно складывать слова, это Николай был мастер сочинять вирши. Выходили они, с точки зрения Даши, не такими уж гениальными, но она ни за что в жизни не призналась бы в этом мужу. Мужчина сочиняет для нее стихи — что может быть прекраснее! А если там где-то и срифмованы кеды с полукедами, так это всего лишь милые маленькие огрехи. Главное — не форма, а содержание!
В их спальне все напоминало о Ники. Правда, кто-то убрал всю его одежду в шкаф, но, распахнув его, Даша тут же увидела вещи погибшего мужа и немедленно тихо расплакалась — от неожиданности, наверное. Взяв рубашку, она зарылась в нее лицом. Рубашка пахла Ники — его одеколоном, видимо, ее не успели засунуть в стиральную машину. Даша попыталась представить себе, что сейчас он войдет и обнимет ее за плечи. Прислушалась. Но только коротко взлаивал Этот, гоняясь за Федором, на кухне гремели сковородки, а отсутствие Николая ощущалось просто-таки физически. Даша скомкала рубашку, зашвырнула ее на полку и захлопнула дверцу шкафа. Все, хватит плакать, слезами горю не поможешь — народная мудрость оказалась действительно мудростью. Остается жить, как получится, и хранить память о Ники.
Сашка подозрительно присматривалась к подруге первые полчаса, потом соизволила высказаться:
— Что-то мне не нравится твой вид, душа моя. Ты где аппетит посеяла?
«На кладбище», — чуть не брякнула Даша, но вовремя сдержалась. Не хватало еще чернушные истерики закатывать! Делаться поклонницей черного юмора тоже не хотелось, спасибо большое. Попахивает каким-то гнилым цинизмом. Поэтому Дарья махнула рукой как можно беззаботнее.
— Это все временное. Ну не хочу я есть, Саш, правда. Зато очень хочу знать, что вы без меня там пропадаете. Потому что если нет, то я без вас точно пропаду.
— Хочешь с головой уйти в работу? — проницательно прищурилась подружка. — Я тебя насквозь вижу! Ладно, на первое время рецепт верный, сойдет.
— Спасибо, доктор!
— Благодарность оставьте на столе в конвертике! — развеселилась Сашка. — Мне кажется, тебе надо встряхнуться, а работа — это не совсем та встряска, которая может помочь.
— Ты что, предлагаешь пойти в ночной клуб? Извини, я не готова.
— Никаких клубов. Закажем мальчиков на дом…
— О Господи! — расхохоталась Даша. — Ну, ты скажешь!
— Конечно, я пошутила, но видишь — ты уже смеешься. Когда будешь готова, скажешь. — Сашка пожала ей руку. — Правда, Даша, все что угодно. Тебе сейчас можно.
— Ох, не напоминай! — поморщилась Дарья.
Полина Геннадьевна торжественно, как дичь на подносе, внесла радиотелефонную трубку.
— Даша, это Инесса.
— Привет-привет! — прочирикала Несси. Судя по громкой музыке, слышной в трубке, Инесса то ли находилась на вечеринке, то ли просто, по своему обыкновению, забыла выключить музыкальный центр — грохот ей никогда не мешал. — Ну, как ты?
— Спасибо, хорошо. — Как-то не было желания посвящать Несси в свои переживания прямо сейчас. Вот приедет она, тогда можно будет поплакать в жилетку.
— Хорошо? — подозрительно переспросила Инесса. — Ну ладно… Я к тебе завтра вечером заеду?