Троллейбус покинул пределы Симферополя и за окном поплыли ничем не приметные пригородные посёлки: Лозовое, Пионерское, затем село Доброе — центральная усадьба бывшего совхоза «Перевальный», плодородные земли которого раскинулись от Лозового до Перевального. Троллейбус незаметно поднимался в гору. Уже минут через 30 они миновали посёлки, и начались Крымские горы. Дорога виляла серпантином, открывая за каждым поворотом красивые пейзажи. Сначала с обеих сторон стояли зелёные горы, которые закрывали дальнюю панораму.
Но вот троллейбус миновал Ангарский перевал (Ангар — Богаз) — седловину между горными массивами Главной гряды Крымских гор: Чатырдагом на западе и Демерджи на востоке. Высота его — 752 м над уровнем моря. Свое имя перевал получил от названия речки Ангары — одного из притоков реки Салгир. Здесь же располагался и посёлок Перевальное. Сам поселок ничем особенным не выделяется, но по одну сторону от него находится Красная пещера, а по другую — Мраморная и, пожалуй, самая красивая пещера из всех «облагороженных» пещер Крыма — Эмине — Баир-Хосар.
Вот уже с левой стороны дороги горы закончились, и Виталий показал дочери вдали интересную гору, похожую на профиль Пушкина.
— А кто такой Пушкин? — спросила Вика.
— Это такой поэт, который писал очень хорошие стихи, повести и рассказы.
— А какие? — поинтересовалась Вика.
— Какие? — Виталий задумался. — Ну, например, сказка о Золотой рыбке. Хорошая сказка?
— Да, а ещё? — не унималась Вика.
— Ещё про попа и его работника Балду, Золотой петушок, — Виталий старался припомнить детские произведения Пушкина.
— Ещё, — требовала Вика.
— А ты помнишь сказку, в которой есть такие слова: у Лукоморья дуб зелёный, златая цепь на дубе том. И днём и ночью кот учёный всё ходит по цепи кругом.
— Да, хорошая сказка и поэт хороший, — заключила, наконец–то, Вика.
Виталий с облегчение вздохнул.
— А как называется эта гора? — спросила Светлана.
— Я не знаю, — задумчиво ответил муж, — понимаешь, тут такая история. Когда я первый раз ехал в Алушту, сидящие в троллейбусе пассажиры говорили о том, что вот–вот будет гора с профилем А. С. Пушкина. И я её, действительно, увидел. Однако, гораздо позже я где–то прочитал, что гора с профилем Пушкина называется Кара — Даг. Но Кара — Даг возвышается над Коктебелем в районе Феодосии на восточном побережье. К тому же местные жители изучили её настолько, что в скалистых извилинах сумели разглядеть не только профиль Пушкина, но и лицо писателя Волошина, и льва со львёнком. Её называют и чёртов палец, и отпечаток Бога. Я не знаю, видна ли с места, где мы сейчас проезжаем, гора Кара — Даг. Может быть и видна. Горы видны издалека, а Крым — не такая уж и большая территория. Но я в этом не уверен. Кроме того, я ещё читал, что гора с профилем Пушкина называется Сюрю–кая. Возможно, что это она и есть. Вот такова история.
Прошло ещё немного времени, и за одним из очередных поворотов открылась чудная панорама.
— Папа, а что там такое далеко синее? Это небо на землю упало? — спросила Вика.
— Нет, Викуля, там вдали ты уже видишь море.
— Море? — недовольно переспросила Вика. — Такое маленькое.
Лана сидела рядом и тихо смеялась. — Сейчас Виталию опять достанется, — думала она.
— Оно не маленькое, — объяснял отец. — Оно очень большое. Вот подъедем поближе, и ты увидишь — оно просто очень далеко.
— Всё равно маленькое.
— Понимаешь, когда что–то далеко — оно кажется маленьким, — замучился объяснять дочке отец. — Смотри, вон под горкой какая–то тётя копошится на огороде. Но тёти же не бывают такими маленькими, просто она далеко, потому и кажется маленькой. Вот и море большое, но далеко, — Виталий спешил закрыть эту тему, не то дочь начнёт, ещё чего доброго, говорить, что бывают и маленькие дяди и тёти — гномики, например.