– Конечно, конечно… – Виктор был так счастлив, что путался в словах. – Я и не предполагал, что мы с вами расстанемся, и…
Он не сумел договорить фразу, но, как выяснилось, это было и к лучшему. Молодая женщина отвернулась от него с явственно заметным холодком и произнесла так, что он чуть было не провалился сквозь землю при воспоминании о своих недавних «грешных» мыслях:
– Надеюсь, вы не поторопились с выводами? И не подумали ничего лишнего? Я ведь могу вам доверять, правда?
Он и не заметил, как и когда она сумела приобрести такую власть над ним, когда начала разговаривать так, словно она королева, а он – безответно влюбленный в нее паж. Однако это было неважно; все было неважно сейчас, кроме того, что она останется в его доме и, может быть, будет приходить сюда вновь…
Как ни странно, он не обиделся и не рассердился ни на ее вопросы, ни на тот тон, которым они были заданы. Напротив: ему показалось, что, обратившись к нему таким официальным образом и расставив все точки над «i», Вера дала ему шанс вновь почувствовать себя мужчиной, хозяином положения и главой в собственном доме. Все было сказано абсолютно однозначно, надеяться – сегодня, по крайней мере, – было больше не на что, и, следовательно, можно было уже не зависеть от ее капризов, ее настроения, ее решений. А потому груз неуверенности в себе и ожидания неудачи свалился с его плеч. Он ощутил себя прежним Волошиным и взял инициативу в свои руки:
– Мне кажется, вы уже доверились мне, когда приняли мое приглашение. Разве не так?
Поистине, ее перевоплощения были мгновенны. Она покорно склонила голову, и перед Виктором вновь появилась та испуганная и застенчивая женщина из клуба, которая покорила его в первые же минуты знакомства. И, с радостью принимая на себя ответственность за все, что еще произойдет или не произойдет в его доме сегодня ночью, как опытный военачальник перед сражением, он спокойно распорядился:
– Значит, так. Ваша комната – на втором этаже, слева. Там же ванная и вообще все, что вам может еще понадобиться. Пойдемте, я покажу, где что лежит…
Какое счастье, что домработница содержит гостевые комнаты в безукоризненном порядке, что постели всегда заправлены свежим бельем, а в ванной в любой момент можно отыскать запечатанную зубную щетку, чистое полотенце и новый халат в упаковке!.. Какое счастье, что Вера не расспрашивает о его завтрашних планах и даже не думает делиться с ним своими собственными! Какое счастье, что она так молчалива и загадочна и так не похожа на всех его прошлых подруг, торопившихся «застолбить» его в первый же вечер, точно он был участком на Клондайке, а они – золотоискательницами!
И какое счастье, что Вера так нравится ему – просто нравится, без всяких «зачем» и «почему»…
– Спокойной ночи, Виктор! – ласково проговорила Вера и, подхватив свою сумочку, направилась в ванную.
Пока она плескалась в ванной, он спустился в кабинет, включил компьютер, разложил перед собой бумаги и углубился в дела, которыми совсем не планировал заниматься в дни отпуска. Но как ни странно, в это глухое сонное время, уже после полуночи, вдруг захотелось поработать. Изумляясь собственной прихоти, с удовольствием погрузившись в обычные расчеты и планы, он и сам не заметил, как пролетело сорок минут и как нашлось вдруг изящное, нетривиальное решение задачи, упорно не дававшейся ему в течение последних нескольких недель. Так вот с чего надо начинать, приступая к земельному бизнесу! Хотя, конечно, без создания дочерней фирмы «АРКада», идею которой он вынашивал уже давно, тут не обойтись…
Ай да Витька, ай, молодец!.. Но когда дело было сделано и он, довольно позевывая, потягивался за своим рабочим столом, то вдруг сообразил, что наверху давно не слышно шума льющейся воды и что Вера, должно быть, уже легла. Только теперь он ощутил, насколько устал за день, вылез из-за стола и направился было в свою спальню. Однако рядом с крутой лестницей, узким винтом уходившей на второй этаж его квартиры, ноги Волошина сами замедлили ход. Сам не зная зачем, прекрасно понимая, что Вера уже спит и что он не станет будить ее ни при каких обстоятельствах, он все же поднялся медленно и осторожно, стараясь ступать как можно тише, к гостевой комнате и остановился у порога.
Дверь оказалась слегка приотворена, точно гостье неловко было запираться от хозяина в его собственном доме – или, может быть, тем самым она демонстрировала, что действительно доверяет ему? Или… Или так намекала, что ждет его? Изо всех сил сдерживая участившееся вдруг дыхание и безрезультатно пытаясь унять стук сердца, он на цыпочках подкрался к двери и заглянул внутрь. На полу лежали лучи света, пробивавшиеся с улицы сквозь неплотно задернутые занавески, и Виктор удивился тому, насколько ярко они освещали комнату. А, вот в чем дело – оказывается, Вера оставила включенным ночник у кровати!.. Бледно-желтый, рассеянный, приглушенный свет выделял мягкие очертания женского тела под легкой простыней, разметавшиеся по подушке волосы, которые показались вдруг при таком освещении темными, почти черными, и тонкий, чуть нервный даже во сне, профиль на фоне набивного рисунка белья – узора из стеблей и бутонов неведомых растений.