— Ужас? — тихо спросила малышка, отвлекая мужчину от размышлений.
— Да, милая. Никогда до этого не осознавал в полной мере смысл этого слова. Хотя, мы так легко используем его в повседневной жизни, совершенно не отдавая отчёт его смысловой нагрузке, — кивнул Шан и удобнее устроился на кровати. — Ужас — это когда у тебя останавливается сердце от осознания, что опоздал и не спас дорогого тебе человека. Ужас — это наблюдать за тем, как ты лежишь на земле без сознания, и думать, что всё гораздо хуже. Ужас — это когда все внутренности скручиваются в тугой комок, колотит от пережитых эмоций, сердце отказывается биться, а лёгкие не пропускают ни единого глотка воздуха. А всё потому, что в голове бьётся одна единственная мысль: опоздал. Я едва не потерял вас обеих! Никому и никогда не пожелаю побывать на моём месте в этот момент.
— Это моя вина, — продолжала тихо говорить она. — Я едва не обернулась…
— Нет, милая, не твоя. И я говорил не об обороте, а о той огромной ветке. Если бы не счастливая случайность, то ни ты, ни наша дочь не пережили бы такого столкновения. Мне ещё предстоит разобраться со всеми обстоятельствами дела, но уже сейчас могу сказать, что просто так такие ветки не падают. И если это халатность ответственного за парковую зону…
— Это наша дочь…
— Что?
— Это она меня вытолкнула, — всхлипнула девушка и сильнее прижалась к мужчине. — Перед тем, как откатиться в сторону, я почувствовала, как меня пронзает невероятная сила и энергия, заполняя всё моё тело и даже временно беря над ним контроль. Так что я уверена — это она меня вытолкнула, защитила ту, которая сама должна быть ей защитой!
А Шан осторожно положил руку на огромный живот супруги и не сдержал счастливой улыбки: она только что сказала «наша дочь» и малютка, оказывается, не только приняла его кровь, но впитала часть истинной силы. Потому как ничем другим подобное утверждение супруги объяснить нельзя — ни один лекан, даже будучи сильным магом, не способен на такие фокусы. Тем более находясь в утробе матери. Что ж, всё только к лучшему!
Шан нежно поцеловал девушку в висок и сказал:
— Ты её мать, малышка. И она прекрасно понимает, что ты сделаешь всё, чтобы её защитить, если это в твоих силах.
— Но оборот… — упрямо настаивала на своём супруга.
И если быть откровенным с самим собой, то ему тоже было интересно, с чего это вдруг, она решила обернуться? Ведь не так давно сама говорила о том, что ей стало известно о вреде смены ипостаси во время беременности. Тем более, не на ранних сроках, а, как у неё, на последних. И Шан просто не мог поверить, что его малышка поступила столь необдуманно. Да она так переживает за дочь, что уже даже слуги стали замечать, и теперь, стоит ей только ойкнуть, как к ней уже табун сочувствующих и переживающих несётся. Конечно, перемена между прошлым и нынешним поведением кардинальная, и это чувствуют абсолютно все. Но иногда он ловил себя на мысли, что ревнует супругу даже к горничным — так сильно стремился полностью владеть её внимаем. Оставалось надеяться, что с рождением дочери он немного успокоится, и ситуация не усугубится ещё больше — не хватало ещё её к ребёнку ревновать! Хотя, нет, не будет. Раз его зверь принял кроху, как своего котёнка, значит всё будет нормально.
И вот, учитывая все эти факты, невольно возникает вопрос — как девушка могла решиться на оборот? Лекарь сказал, что оборот — лишь результат. А вот что его спровоцировало, остаётся загадкой.
— Вспомни, что ты ощущала в тот момент? — попросил он её, надеясь сейчас выяснить некоторые детали. — Было ли что-то общее с тем, что ты почувствовала на балконе, помнишь? Когда частично изменилась.
Девушка замерла на несколько минут, напряжённо размышляя над ответом, а потом осторожно сказала:
— Знаешь, нет. Ничего такого я не почувствовала. Но мне больше не с чем сравнивать. Единственное, что я помню — это боль. Сильная! И страх, а вернее сказать ужас. Ты прав — сегодня я тоже поняла, что такое ужас…
— Не думай пока об этом, родная. Давай попробуем вспомнить все эмоции, — настоял на своём Шан, не давая малышке вновь погрузиться в переживания. — Что это было? Страх пришёл позже, да? Когда уже почувствовала боль, верно? Но это лишь результат магии, которая задействуется в теле во время оборота. А больно было от того, что наша дочь не позволила, защитилась. А что послужило причиной? Давай, милая, вспоминай. И тогда, возможно, мы поймём причину случившегося.
— Ну… — малышка в задумчивости прикусила нижнюю губу и начала неосознанно водить пальчиком по груди мужчины, заставляя его постоянно быть в напряжении и не давать волю своим чувствам, которые заставляли закипать кровь. — Я сидела на лавочке и наслаждалась уединением. А ещё мечтала полежать на такой ароматной травке… Но знала, что мне потом будет тяжело встать, да и если бы я легла на голую землю, твои тётушки бы подняли такой визг, что долетел бы и до столицы.
— Это точно, — хмыкнул он. — Но в следующий раз просто скажи мне, и мы вместе полежим на траве. Моё присутствие будет гарантом спокойствия нежных нервов наших леди. Продолжай, что ещё ты чувствовала?
— Взгляд! — неожиданно сказала девушка, даже подпрыгнув у него на руках.
— Что?
— Там был… ну, знаешь, ощущение, как будто кто-то смотрит тебе в спину и при этом думает что-то нехорошее. Тогда по спине такие неприятные мурашки ещё бегают… Ну, не знаю, как описать точнее, — запинаясь, ответила она, не замечая, как тело Шана просто заледенело от этого известия.
— И? — хрипло спросил он, неосознанно прижимая её к себе.
— И всё, собственно. Потом стало резко очень больно, я упала со скамейки, ветка начала трещать и падать, но… хм… дальше ты уже знаешь, — уже значительно тише закончила супруга. И неожиданно задала вопрос, который мучил и самого Шана: — Думаешь, этот взгляд как-то связан с моим спонтанным оборотом?
— Не знаю, но не переживай, я выясню всё это в ближайшее время, — уверенно сказал лекан. — А сейчас, предлагаю тебе немного отвлечься. Чем хочешь заняться?
— Шан, я не маленькая девочка, чтобы со мной нянчиться, и вполне спокойно могу посидеть в комнате. И, например, повязать…
— О, что угодно, только не это! — наигранно застонал мужчина. — Я сегодня обнаружил с десяток пинеток очаровательных расцветок в своём шкафу. А на вполне закономерный вопрос, получил от тётушки ответ, что другое место закончилось… Может, ты просто книжку почитаешь?
И наградой за эту не совсем смешную шутку стала весёлая улыбка супруги.
— Ладно, почитаю книжку. Или просто посплю, идёт?
— Кто идёт? — не понял её Шан.
— Ну, в смысле, хорошо?
— А, да. Договорились. Сегодня отдыхаешь. У тебя ещё есть какие-то дела по подготовке вечера?
— На сегодня их можно отменить. Я и правда немного устала, поэтому всё остальное решу завтра.
— Отлично! — сказал он и встал. — Тогда отдыхай, а я позже принесу ужин.
Шанрэл уже около часа находился на том самом месте, где едва не потерял свою малышку. Он осмотрел всё, что только можно, буквально, каждый лист в округе, и ситуация ему очень не нравилась. Вместе с садовником они тщательно проверили дерево и ни одной причины, естественной причины, по которой ветка могла, вдруг, сломаться и упасть, не обнаружили. Но и постороннего вмешательства тоже не было. Единственная рациональная причина — это магия. Вот только на территории его замка магов не было вообще. Даже самых слабых.
Так уж вышло, что среди леканов рождаются слишком мало магически одарённых детей. Процентов тридцать из общего числа. И десять из этих тридцати в период взросления и обретения второй ипостаси теряют свой дар, который перерождается в более сильные особенности расы: ускоренная регенерация, усиленный слух, улучшенное зрение, уменьшенное время оборота или неуязвимость второй, животной, ипостаси. И это, с учётом, что все леканы владеют в той или иной степени подобными навыками.