Хейз и Крисси еще не были любовниками и, может быть, не станут ими. Но сейчас был период узнавания друг друга. Трудный период. Бывает так: встречаете кого-то на своем пути, этот человек вам симпатичен. И вы заранее предвкушаете, таите надежду, что в нем вы обретете знакомые по прежним друзьям черты. Как считал Хейз, все зависит от того, где вы и кто вы в данный период времени. Повстречайся ему Крисси год назад, он был бы слишком увлечен Анни Роулс для того, чтобы завязывать и поддерживать еще какие-то знакомства. Пять, десять лет назад — трудно и припомнить, какие женщины играли в то время важную роль в его жизни. Как-то была у него еще одна Крисси — правда, ее звали Кристин. Близко, но не то. Кристин Максвелл. Владелица книжного магазина. Кажется, так? Май был месяцем воспоминаний. Или забвения.
— Как тебе удалось устроиться на работу в пригороде? — спросил он Крисси.
— Наткнулась в газете на объявление, — ответила она. — Я искала какую-нибудь работу на неполный день, и место в церкви мне было больше по душе, чем работа официантки.
— А почему на неполный день?
— У меня занятия, а кроме того, репетиции.
«О Боже! — подумал он, — да она актриса!»
— Актерское мастерство, вокал, танцы…
«Ну конечно же!» — подумал он.
— А еще я три раза в неделю хожу на гимнастику.
«Естественно!» — подумал он.
— Так что эта работа в церкви — просто временно, понимаешь…
— Угу, — промычал он.
— До тех пор, пока я не получу какую-нибудь роль.
— Понятно, роль, — кивнул он.
Все актрисы, с которыми ему когда-либо приходилось иметь дело, были сверх меры эгоистичными, невероятно эгоцентричными особами, мечтающими лишь об одном — о какой-нибудь роли.
— Поэтому я и приехала сюда, — продолжала она. — Правда, у нас там есть театр «Руди Гютри» и все такое, но все равно это — провинциальный театр, правда же?
— Такое определение ему подходит, — согласился Хейз.
— Конечно, так оно и есть! — сказала Крисси.
Когда-то знавал он одну актрису, которая работала в небольшом театре в центре города, участвовала в музыкальном шоу под названием «Дуборол». Написал это ревю парень, подвизавшийся в рецензировании книг, пока учился на Стивена Зондхейма.[23] Если он так же рецензировал книги, как писал ревю, писателям всего мира грозили крупные неприятности. Актрису звали Холли Три, и она клялась, что это ее настоящее имя, хотя водительские права (в которые Хейз — недаром он был великим детективом — сумел заглянуть украдкой, когда она спала, раскинувшись голая на его постели наутро после их первой встречи) были выданы на имя Мэри Тренотт. Позже он узнал, что это означает «Три ночи» — Тренотт, не Мэри. Ровно три ночи она и провела с ним перед тем, как уйти к чему-то большему и лучшему, например, к рецензенту, который создал и это шоу.
Знаком он был и еще с одной актрисой, которая сожительствовала с торговцем героином вплоть до его ареста, — это было еще до кокаина, а позже повальным увлечением стал крэк. Так вот она сообщила ему, что готовится на роль женщины-полицейского в «Хилл-стрит», и не будет ли он против того, чтобы она переехала к нему, пока ее торговец будет в отлучке, и получала информацию, столь нужную для ее актерской работы, так сказать, из первых рук. А что этот тип возился с наркотиками, так она и понятия об этом не имела! Ее звали Элайс Чамберс, и она была очаровательным рыжиком. Как-то она намекнула ему, что если у них вдруг будут дети, они тоже будут рыжими, потому что ее родители оба были рыжими. А не замечал ли он, что актрисы, и особенно выступающие в стриптизе, дружат с парнями-полицейскими? Он этого никогда не замечал. Ей не дали роль в «Хилл-стрит». И никакую другую, сколько она ни старалась. «Это все тот сукин сын, — делилась она с Хейзом, — торчит в тюрьме где-то на севере штата и дергает за ниточки». И все время, пока она жила с ним, единственной темой для разговоров была она сама. Коттон начал ощущать, как превращается в зеркало.
Но однажды она повстречалась с парнем, у которого борода была, как у Санта-Клауса, а при ней — огонек в голубых глазах и перстень с бриллиантом размерами с остров Антигуа. Он поведал ей, что ставит маленькое шоу в Лос-Анджелесе и, если ей хочется составить ему компанию, он бы смог найти для нее временно местечко в его маленьком домике на пляже в Малибу… не в колонии, но близко от нее… как раз к югу от нее… ближе к Санта-Монике… если, конечно, это то, что ей надо. Она переехала к режиссеру на следующий же день. После этого на каждое Рождество от нее приходили открытки, только почему-то она была уверена, что его имя — Корри Хейз.