Красный сектор был похож на самостоятельный город внутри Свободного города, практически не посещаемый полицией и муниципальными службами. Условная линия, разделявшая два мира социального расслоения, проходила по нескольким кривым улицам, на перекрестках которых были установлены стационарные полицейские посты. Подобно бастионам на крепостной стене, эти маленькие оплоты правопорядка должны били сдерживать выход обитателей трущоб в более цивилизованные районы, которые все называли «желтыми секторами». Однако их окраины, соседствовавшие с трущобами, все равно считались опасными, из-за чего стоимость жилья в приграничных районах значительно падала. Это позволяла заселять дешевые квартиры мелким торговцам и лавочникам из неблагополучных районов, зажиточным сословием среди дна социальной пирамиды. Со временем они приносили с собой старые связи и образы иной жизни, перемешиваясь с другими обитателями пограничья. И так, год за годом, вопреки всем действиям властей, красный сектор продолжал расти, постепенно наползая на соседние районы, поглощая и ассимилируя их. Городской патрициат ничего, в сущности, не мог противопоставить этому процессу, кроме ежегодного бессмысленного переноса полицейских блокпостов дальше к центру.
Всю дорогу, разглядывая запруженные людьми грязные улицы, Эд думал о правильности своего поступка. «Неужели он так сильно нуждается в средствах, что готов рискнуть ради денег собственной жизнью?» Ответ, совершенно не оптимистичный, напрашивался сам собой. Да, именно до такого состояния он сейчас дошел, что уже нечего терять, кроме собственной, не самой дорогой жизни.
Среди прочих размышлений, Эд постоянно вспоминал начало своего побега. Как первые несколько дней, еще там, в далеком городе-государстве на юге, он часами блуждал по таким же мрачным и унылым задворкам. «Как же, черт возьми, похожи все города в известном мире». В те первые дни своего побега он неоднократно задумывал ограбить кого-нибудь. Но каждый раз его попытки преступить закон ни к чему не приводили. Либо не выдавался подходящий момент для ограбления, либо он просто одумывался в последнюю секунду, либо, как он сам потом много раз признавался себе, у него попросту не хватало смелости напасть на человека. А сейчас он, практически не задумываясь, ввязался в безумное и опасное преступление, которое в итоге могло стоить ему жизни.
Так или иначе, но теперь ему уже нечего было терять. Плохо заметный шрам на лице, который всего за пару часов из свежего шва превратился в тонкую полоску белесой кожи, благодаря стимуляторам, навсегда поставил Эда по другую сторону закона. Коулман был прав, бежать на север было глупо, пустынные земли он не сможет самостоятельно пересечь. А пристать к торговому каравану – верный риск попасться в лапы полиции. Единственное место где его точно не найдут, это трущобы Свободного города. Поэтому пойти на службу к одной из местных банд, будет для него логическим продолжением столь круто изменившейся судьбы. К тому же, была еще одна причина, довольно весомая, о которой Эд не всегда говорил даже сам себе. Этой причиной была хрупкая девушка, с татуировкой бабочки на плече, однажды случайно встреченная им. Он точно не хотел покидать ее, хотел остаться там, где она всегда будет рядом с ним.
Его внутренние размышления грубо прервала жестокая реальность. Они выехали на хорошо освещенную улицу, вдоль которой было припарковано несколько старых машин. В середине улицы располагалась довольно крупная для подобного района закусочная. Это заведение представляло собой широкую овальную стойку, несколько метров в диаметре, по кромке которой располагались вмонтированные в землю стулья для посетителей. Персонал и вся кухонная техника находились внутри этого огромного овала. Для защиты от непогоды, больше моральной, чем практической, эта забегаловка была накрыта жестяной крышей, едва закрывающей посетителей, покрытой разноцветными фонарями и неоновыми вывесками. На фоне унылой серости однообразных зданий в округе, эта закусочная выглядела по-настоящему празднично. Вокруг нее кипела жизнь, сидело больше десятка посетителей старавшихся перекричать друг друга. От нее доносились ругань, смех и резкий запах дешевой горячей еды. Некоторые из посетителей относили небольшие контейнеры с закусками в припаркованные по соседству машины.
- Стоп, - неожиданно скомандовал Логан, - аккуратно припаркуйся здесь.
Эд сбросил скорость и плавно отвел машину в сторону, спрятав ее за припаркованным у обочины серым фургоном.
- Похоже, нашли, - перегнувшись через руль, что есть силы, Логан стал разглядывать припаркованные у кафе автомобили. – Это точно их машина, тех ублюдков, даже следы от наших пуль на левом крыле видны. Это они.
- Здесь только одна машина, - Крюк также разглядывал цель со своего заднего сиденья, - а их было не меньше десятка. Где остальные?
- Да какая разница, - Логан схватил лежащий на коленях автомат. – Это их машина, их территория и их забегаловка. Они убили у нас двоих человек, значит, мы должны завалить не меньше четверых. Главное стреляй по всем, нужно шуму много наделать. Гранату взял?
- Может, подождем пока машина поедет, проследим за ними?
- Когда поедут, будет уже поздно, надо атаковать сейчас.
Логан рассовал по карманам две запасные обоймы и проверил наличие патронов в пристегнутом магазине. Затем он резко повернулся к Эдварду:
- Слушай внимательно, жестянка. Мы выходим и начинаем работать по этим ублюдкам. Ты, выезжаешь на прямую дорогу и мотор не глушишь. Если начнется реальный замес, подхватываешь нас и на всей скорости гонишь до конца улицы. Понял?
Эд утвердительно кивнул. Он на всякий случай проверил надежность крепления штекера нейроинтерфейса, подключенного к его мозговому порту и бросил взгляд на приборную панель.
Двери машины хлопнули, запустив немного уличного ветра. Дождя снаружи не было, но в воздухе висел запах сырости и тяжелый вкус холодной ночной влаги вперемешку с запахом жареного мяса.
Логан уверенной походкой пошел по центральной части улицы, Крюк же, напротив, крадучись и слегка пригнув колени, обошел стоявший впереди фургон по тротуар. Они прошли не больше десяти шагов, когда от закусочной отошел массивный здоровяк, несший в руках две большие миски с едой. Слегка прихрамывая, он подошел к припаркованной напротив машине и, поставив тарелки на крышу, потянулся к дверной ручке. В ту же секунду Логан вскинул свой автомат, и раздалась короткая очередь. Здоровяк скорчился от боли и повалился на грязный асфальт. Логан трусцой бросился к машине, на ходу выпустив еще одну короткую очередь в сторону других посетителей кафе. Крики людей наполнили ночную улицу, но тут же утонули в гулком стрекотании второго автомата.
Эд вывернул руль и медленно выехал на середину улицы. Через лобовое стекло машины он видел, как в разные стороны разбегались случайные прохожие, посетители и персонал закусочной. Никто не рискнул оказывать сопротивления, лишь один из убегавших, на ходу выхватил пистолет и, не оборачиваясь, наугад выстрелил в пустоту ночного квартала, ставшего местом кровавого преступления. Логан с напарником этого даже не заметили. Они обшаривали дулами автоматов пять трупов, лежавших на земле. Не дожидаясь сигнала, Эд увеличил скорость и подъехал вплотную к соучастникам этой жуткой расправы, успев на ходу удаленно открыть задние двери. Перед тем как сесть в машину, Крюк на всякий случай бросил гранату за стойку бара. Автомобиль рванул с места и уже через несколько секунд за их спинами раздался глухой и коротки взрыв.
- Хорошо сработано, - сдержанно похвалил Логан, - они теперь запомнят нас надолго. К рассвету весь сектор будет знать о том, что с нами нельзя связываться. Да, и ты жестянка… как тебя, Эдвард, верно? Ты молодец, не струсил. Через пару дней я познакомлю тебя с нашим боссом.