Или это то, что происходит с нами после смерти?
– Марикета! – раздаётся в голове голос Джейка. Или не в голове – я не понимаю.
Если я умерла, так какого чёрта он зовёт меня?
Я переворачиваюсь со спины на живот и поднимаю голову. Шон и Джейк – целые и невредимые – полулежат на песке и смотрят на меня, как будто я привидение. Живые.
– Ты в порядке! – выдыхает Шон хрипло, словно у него повреждено горло.
– Мы все в порядке, – слабо произношу я, утыкаясь лбом в песок. Держать голову на весу сложно, словно вместо мозговой жидкости у меня вся хренова вода Карибского моря. – Но... как?
Парни молчат. Я с трудом поднимаюсь на ноги – колени дрожат, грозя подогнуться – и оглядываюсь. Небо снова голубое и чистое, а вода – кристально-голубая. Ни единого следа того, что не так давно мы попали в шторм.
– Последнее, что я помню – как меня затягивало под воду, – говорит Шон.
Джейк смотрит на меня долгим, пронзительным взглядом.
– Пустота. Ничто. Потом... я открыл глаза здесь, – произносит он. – Это всё чертовски странно, только не подумайте, что я жалуюсь...
Еле передвигаясь на негнущихся ногах, я прохожу разделяющие нас с ребятами несколько шагов и сажусь между ними.
– Это какой-то... рок, – говорю я наконец. – Что-то спасло нас – что-то или кто-то. И я думаю, это было сделано с какой-то чёртовой целью. Больше не верю, что здесь хоть что-нибудь может произойти просто так. Нельзя просто... тонуть, чтобы потом очнуться на пляже без единого повреждения.
В горле саднит от соли, так что к концу тирады я хриплю и закашливаюсь.
– Как будто кто-то позаботился о том, чтобы мы остались в живых, – задумчиво протягивает Шон. – Так, и что нам делать теперь? Я даже не представляю, где мы находимся.
Джейк поворачивается к солнцу, выставляет вперёд ладонь на уровне глаз.
– Западное побережье острова, – наконец, произносит он. – Сложно сказать точнее. Даже не знаю, сколько времени мы провели без сознания.
– Тогда, наверное, нам стоит постараться выяснить, сможем ли мы найти дорогу до отеля, – вздыхает Шон.
Пока я сижу, мне становится почти хорошо. Слабость постепенно проходит... Как будто в меня вливаются силы. Спустя минуту или две я встаю с песка, колени уже не дрожат. Подхожу к линии прибоя, с раздражением думая о том, что мой рюкзак потонул в пучинах вод. Самое, мать его, необходимое. Что я могла забрать, собираясь покинуть остров? Смена одежды, паспорт, деньги, телефон. Ну что ж, Карибское море поделило мои вещи на ноль. И добавило к ним ещё один мой кроссовок. И как прикажете передвигаться по джунглям наполовину босой? Впрочем, Джейк и Шон тоже лишились обуви, как и футболок, так что...
Внезапно я слышу настойчивый шёпот под ногами – такой тихий, что его едва можно различить в шуме волн. Я растерянно оглядываюсь, пока не замечаю странную ракушку – цветную, сверкающую, словно покрытую россыпью бриллиантов. Поднимаю её с песка, не уверенная, что шёпот исходит из неё, но всё-таки... Я подношу находку к уху и слышу что-то вроде мужского голоса, раздающегося изнутри.
– Koshtak... zarr... ballo...
– Что за ерунда, – бормочу я.
– Что там у тебя, Принцесса? – ко мне подходит Джейк. Шон следует за ним, словно тень.
– Эта ракушка – будет звучать совершенно безумно, парни – но я клянусь, что из неё доносится какой-то голос. Ни слова разобрать не могу, словно на другом языке говорят, но...
Я протягиваю ракушку Джейку – но теперь из неё доносится мой собственный голос.
– Что за ерунда... что за ерунда...
Я ошарашенно делаю шаг назад.
– Мари, ты ведь не чревовещатель, да? – с сомнением уточняет Шон.
– Чревовещатель, чревовещатель, – настойчиво повторяет ракушка.
– Невероятно, – выдыхает Шон. – Эту штуку нужно забрать с собой. Вдруг пригодится?
Я растерянно киваю, с трудом засовывая ракушку в задний карман. Острые края колются.
– Ладно, если Джейк прав, и мы на западе – то, значит, нужно двигаться южнее и восточнее, – говорю я, – если мы хотим добраться до «Небожителя». Не хочу напоминать, но все наши вещи потеряны.