Нам пиздец.
Опять.
– Мы только что выяснили, – продолжает Мишель, – что никто не придёт нас спасать. И что покинуть остров морем нам не даст здоровенная змея, которая умеет извергать электричество.
– Текущий прогноз: вероятность выживания составляет ноль целых четыре десятых процента, – внезапно вклинивается Ирис.
– Мы не сможем сдерживать Наблюдателей вечно, – замечает Грейс, – так какой смысл?
– Какой смысл в чём, Грейс? – мягко спрашиваю я. – Какой смысл бороться? Ну а какой смысл сдаваться? Я планирую бороться до последнего.
– Не могу согласиться, – пропевает голос Ирис, – согласно моим данным, наилучшим выходом из вашей ситуации будет сдаться и принять смерть.
– Кто вообще создал эту штуку? – сердито округляет глаза Зара, провожая порхающий дрон взглядом.
– Ну нет. Отступать мы не будем, – неожиданно поддерживает меня Мишель. – Мы не сдадимся без боя.
– Звучит страшновато, – признаёт Грейс. А что вообще не звучит страшновато на этом чёртовом острове?
– Так, давай-те ка соберёмся с мыслями, – произносит Шон. – Нам нужно разделиться и сделать всё, чтобы мы не стали лёгкой добычей.
Снежок запрыгивает на мои колени и трётся мордочкой о мой подбородок. Шон забирает Крэйга, Раджа и Зару, озарённый какой-то идеей, да и остальные начинают потихоньку расходиться.
– Мне тоже страшно, – признаюсь я лисёнку, когда на крыше остаются трое: он, я и Диего. Он сидит напротив, кусая губы и не двигаясь. – Диего? Что-то не так?
– Помимо всего прочего? – отмирая, произносит он.
– Да. Помимо всего прочего.
– Просто... – Диего мнётся. – Я, конечно, понял план. Запираемся в отеле... Но, Мари, с кем мы запираемся?
– Не понимаю, что ты хочешь этим сказать, Диего.
– По-прежнему ничего не сходится. Помнишь, о чём мы говорили в первый день? Почему сюда прибыло одиннадцать студентов вместо десяти? Кого-то из нас здесь быть не должно.
– Диего... – я делаю глубокий вздох. – Правда состоит в том, что все мы должны быть здесь.
Он смотрит на меня в непонимании, и я продолжаю свою мысль:
– Я имею в виду, оказаться здесь было – в некотором роде – предначертано каждому из нас. Вне зависимости от того, за какие заслуги наши имена были включены в список... Или же не были включены. Ты всегда говоришь о том, что мечтал о приключении – и вот оно, Диего. А кто сказал, что приключение должно быть безопасным?
Губы Диего трогает слабая улыбка.
– Может быть, ты и права, Мари, – он встаёт с места и движется в сторону лифта, – давай же что-нибудь натворим!
Я смеюсь над его энтузиазмом и, держа Снежка на руках, следую за Диего.
Спустя несколько минут в лобби я наблюдаю за тем, как тщедушный Диего помогает Шону тащить здоровенный диван в сторону входной двери. Баррикада. Я хочу помочь, но Шон рычит, что это не женское дело, так что мне остаётся только беспомощно наблюдать за растущей горой из мебели у выхода из «Небожителя». Я обиженно дую губы – не женское дело, значит? А всё остальное, что мы тут творим – получается, женское?
– Должна заметить, что ваши попытки забаррикадировать главный вход будут лишены всякого смысла, если вы забудете заблокировать подземный туннель, – замечает Ирис.
– Что ты сейчас сказала? – напрягаюсь я.
Ирис мерцает.
– Не вполне понимаю, на что я ссылаюсь, – после паузы говорит она, – кажется, у меня есть доступ только к части этого файла. Однако гарантирую, что подземный туннель существует. Он ведёт в центральное крыло отеля.
И если Наблюдатели об этом знают – нам не жить.
– Ирис, ты знаешь, где вход?
– Сканирую. Схемы не обнаружены. – У меня стремительно портится настроение. – Поиск перекрёстных ссылок. Соединение файлов... Вероятнее всего, вход находится в винном погребе.
Винный погреб. Прекрасненько. Было бы, конечно, странно, если бы в «Небожителе» не было винного погреба. И как только Зара туда до сих пор не забрела?