– Да. Когда я поступал в Хартфилд, то настоял на поддельных документах. Отец всё устроил, хотя и не одобрял этого. Мне не хотелось, чтобы люди воспринимали меня неотделимо от фамилии... Ты понимаешь?
Грейс криво усмехается. Наверняка сожалеет, что сама до подобного финта ушами не додумалась – хотя, если я что-то и знаю о её именитой матери, так это то, что она бы такого точно не позволила.
– Грейс, я... прости... я не хотел причинить тебе боль, – Алистер делает шаг в её сторону, но она отстраняется. Алистер вздыхает. – Никому из вас... Поверьте.
– Так, постой, Малфой, – встревает Джейк, – ты – сын большого босса, который, вероятно, несёт ответственность за то, что с нами здесь происходит...
– Джейк! – возмущается Лейла.
– ...и с чего бы нам доверять тебе? – заканчивает Джейк свою мысль. – Может, он подослал тебя следить за нами? Может, он слышит, о чём мы сейчас говорим?
– Нет. О, ради всего святого – я не шпион.
Шон тяжело вздыхает.
– Звучит довольно искренне, но...
Но.
Слишком много но.
– Это именно то, как ведут себя шпионы, – огрызается Джейк, – это, блин, буквально их работа!
Я потираю виски. Голова раскалывается. Всё, что я могу сейчас – довериться своей интуиции... И немного здравому смыслу. Ведь, если очень, очень хорошо подумать, да и принять как данность, что одно лишь упоминание Рурка вызывает у Алистера приступы ярости, если вспомнить, что он – такая же жертва обстоятельств, как и все мы, что ему ни на мгновение не было легче, чем остальным...
– Я верю ему, – тихо говорю я ещё до того, как эта мысль окончательно формируется в голове.
– Правда? – ошарашенно произносит Алистер.
– Серьёзно? – одновременно с ним поражается Джейк.
– Я имею в виду, – я прочищаю горло, – это многое объясняет. И я бы ожидала от шпиона, чтобы он был, ну знаете, более...
– Учтивым? – подсказывает Мишель.
– Любопытным? – предполагает Зара.
– Компетентным? – уточняет Эстелла.
– Не полным кретином? – с усмешкой добавляет Крэйг.
Четырежды «да». Будь у Алистера хоть какой-то интерес в том, чтобы собрать какую-либо информацию о нас, его поведение отличалось бы коренным образом. Если бы шпионкой была я, то я была бы максимально любезна с каждым членом нашей группы, пыталась бы выведать подноготную любого из них всеми возможными способами. А Алистер, кажется, делал всё, чтобы оттолкнуть нас от себя, и вёл себя, как конченный мудак.
– Достаточно, – хмурится Алистер, и я понимаю, что его мысли полностью совпадают с моими.
– Но если ты не шпион, – медленно произносит Грейс звенящим от невыплаканных слёз голосом, – тогда что ты здесь делаешь? Зачем ты пробрался на самолёт?
С губ Алистера срывается протяжный вздох и отворачивается от нас.
– Всю свою жизнь, – говорит он очень тихо, но в звенящем молчании его прекрасно слышно, – я хотел одного. Его одобрения. Уважения. Хотел, чтобы он смотрел на меня с гордостью. Чтобы признал достойным наследником. Его почти никогда не было дома – одна деловая поездка за другой. Всё время был занят этим курортом и своими исследовательскими проектами. В мой десятый день рождения он был в Киото, презентуя спроектированный им скоростной поезд. Вместо того, чтобы прийти на мой выпускной, он отправился в Москву на переговоры о трансевропейском торговом пути. Но мне продолжало казаться, что я всё ещё могу впечатлить его. Если бы я мог достичь большего, просто пойдя по его стопам... Он бы понял, в конце концов, чего я стою.
– Алистер... – голос Грейс дрожит, и я думаю, что сейчас она понимает его, как никто другой.
– Он обещал мне, что мы проведём это лето вместе. Что он начнёт обучать меня управлению его делами. Что он рассмотрит введение меня в долю. И, конечно, – в интонациях Алистера проскальзывает неподдельная ярость, – конечно, он всё отменил. Как будто ничего и не планировал. Но это не самое худшее, – он выдыхает со свистом и поворачивается к нам; в тёплом освещении на крыше я могу разглядеть, как напрягаются крылья его носа. – Хуже всего было узнать, что десять студентов из университета, в котором я учусь, были приглашены на его долбанный остров, когда он должен был быть здесь, в то время как я этой привилегии оказался лишён.