– Что, по-твоему, здесь произошло, Мари?
Я не знаю, что ему ответить. Понимаю, Диего ждёт, что я сумею как-то его успокоить, обнадёжить, сказать, что это, может, какой-нибудь глупый розыгрыш или что-то в этом роде. Но я не собираюсь врать лучшему другу, и, что ещё хуже, чую нутром: никакой это, к чёрту, не розыгрыш.
– Не представляю себе. Не представляю, – я шумно вздыхаю несколько раз, но говорю так тихо, чтобы слышал только Диего. – Может быть, какой-то несчастный случай. Авария. Утечка газа. Что могло заставить людей покинуть отель? Я не могу придумать ни одного разумного объяснения тому, что происходит.
Диего недоверчиво и испуганно пялится на меня. Да, друг, я тоже немного боюсь.
– Вдруг всё это как-то связано с вулканом? – замечает Грейс, видимо, так же, как и я, пытающаяся подобрать логичную причину отсутствия в отеле людей. – Ну, угроза извержения и всё такое, всех спешно эвакуировали.
– Возможно, – подхватываю я, цепляясь за версию Грейс, как утопающий за соломинку, – но почему же тогда никто не предупредил нас о такой угрозе? Лейла, что ты можешь сказать на этот счёт? – я поворачиваю голову в ту сторону, где видела Лейлу минутой ранее – но там никого нет. – Ребята, кто-нибудь видел Лейлу?
Мы с ребятами переглядываемся, и, как по наитию, все вместе бросаемся к выходу из отеля, и, действительно, видим её – расхаживающую взад-вперёд, нервно кусающую ногти и не вполне понимающую, что члены вверенной ей группы уставились на неё, как баран на новые ворота.
– Лейла, ты в порядке? – осторожно произносит Грейс, и Лейла останавливается, смотрит на нас и расплывается в своей привычной улыбке.
– Я? Я отлично! – жизнерадостно говорит она. – Абсолютно уверена: волноваться не о чем. – Врать у неё получается неплохо, и я задумываюсь: можно ли вообще доверять этой женщине? – Наверняка пожарная тревога или всеотельный пикник на пляже. Ничего особенного.
– Или с облаков спустились телепузики и утащили всех в свою сказочную страну, – подхватывает Джейк, передразнивая сладкий тон и улыбку Лейлы с удивительным мастерством.
– Джейк, твоё ехидство никому не помогает, – раздражённо бросает Шон, сводя на переносице густые тёмные брови.
– Не помогает? – с напускным удивлением спрашивает Джейк, но по его лицу видно, что он злится. – А что помогает? Вся эта демагогия? Не пробовали получить реальные ответы на вопросы, которые вас якобы интересуют?
– Тебе-то какое до этого дело? – огрызается Шон. – Кто ты вообще такой, чтобы учить меня чему-то?
Ой-ой. Тревога. Я очень надеюсь, что им хватит ума не подраться, потому что, серьёзно, у нас тут, очевидно, и так проблем достаточно.
– Слушай, Капитан Америка, – презрительно бросает Джейк, – я здесь не для того, чтобы болтать, а для того, чтобы мне заплатили. И непохоже, что сейчас здесь есть кто-то, кто может это сделать, смекаешь?
– Чтобы получить какие-то ответы, – не унимается Шон, повышая голос, – нам нужен кто-то, кто способен здраво рассуждать, чтобы мы могли к нему прислушиваться. И ты на эту роль не подходишь, так что, нахрен, закрой рот и не лезь!
– И кто же подходит, блядь, на эту роль? – Джейк, напротив, говорит всё тише, но это пугает так же, как повышенный тон Шона. – Ты, мешок мускул? То, что ты капитан на футбольном поле, ещё не делает тебя сраным прирождённым лидером, ясно?
Господи, помоги, они сейчас бросятся друг на друга. Я паникую и злюсь, потому что, серьёзно, они выглядят как два петуха в курятнике, особенно когда шагают навстречу друг другу с таким видом, какой обычно бывает у мальчишек прежде чем начистить кому-то рожу.
– Заткнулись. Оба.
Это у кого такой решительный тон? У меня? Диего пялится на меня, ошарашенно хлопая глазами, так что, очевидно, да. У меня.
Я становлюсь между Джейком и Шоном прежде, чем понимаю, что делаю. Рядом с ними я чувствую себя совсем крошечной – Шон уж точно возвышается надо мной на добрый фут – но, должно быть, что-то в моём облике кажется им достаточно грозным, раз они послушно закрывают рты и пялятся на меня. Я поджимаю губы и встряхиваю головой, отгоняя нерешительность. Назвался груздем...