– С Майком? – переспрашиваю я.
– Мы были соседями по койке в казармах. Знаешь ли, взрослея, я чаще наживал врагов, чем заводил друзей... И мы с Майком в этом были похожи. Хотя я был будто бы его тёмной стороной. Он был забавным и умным. И сдерживал все мои самые худшие порывы. Всегда старался отговорить меня от того, чтобы лезть в драку, и, когда у него не получалось – прикрывал мне спину.
– Вы были очень близки, – замечаю я, зачарованно смотря на блуждающую по губам Джейка ностальгическую улыбку.
– Он был моим лучшим другом. Я считал его братом. День, когда нас распределили в одно подразделение, был самым радостным в моей жизни. Мы довольно долго были напарниками. Принцесса, это – это было непередаваемо. Это были такие счастливые деньки...
Джейк замолкает, мрачнея.
– И что произошло?
– Нас отправили на задание в Афганистан. Не первое из тех, что мы выполняли, но в тот раз... Майк кое-что обнаружил. Наш командир, Рекс Лундгрен, был тем ещё типом. Знаешь, один из тех, кто всегда ведёт себя, как ублюдок, пока не сталкивается с кем-то, кто сильнее, чем он сам. И Майк выяснил, что Лундгрен не просто увлекался запугиванием подчинённых, – оказалось, у него были делишки на стороне. Он направлял запросы на предоставление оружия, которое нам не было нужно, и продавал его тем, с кем мы сражались.
Я от удивления забываю, что надо дышать.
– Когда Майк это узнал, мы приняли решение по возвращению доложить о его действиях. Но, пока мы не выполнили задание... Лундгрен узнал о нашем замысле. И вся миссия обернулась грёбаной мясорубкой. А наш командир знал об этом, отправляя нас туда. Нас подстрелили, когда мы были высоко в небе... Я успел катапультироваться... А Майк – нет.
Я кладу руку на плечо Джейка, глядя в его глаза.
– Скажи мне, что ты отомстил, Джейк.
– Я хотел, поверь, – жёстко говорит он, перехватывая мою ладонь и прижимая к своему лицу. – Я провёл неделю в пустыне, укрываясь от вражеских отрядов, и единственное, что поддерживало во мне жизнь – это фантазии о том, как мои руки сомкнутся на горле Лундгрена. Но, когда я вернулся на базу, он ожидал меня. Вместе с парочкой представителей военной полиции. Он... смонтировал записи переговоров, выставив Майка и меня предателями. Так что они пришли за мной. Я вмазал Лундгрену прямо в его бесценную рожу, выскочил в окно и бежал прочь, как от дьявола. И продолжаю бежать по сей день, прячась на Коста Рике.
– Джейк... – я прижимаюсь лицом к его груди. – Боже, мне так жаль твоего друга.
– Это всё ещё больно, – зарываясь пальцами в мои волосы, признаётся Джейк. – После этого я решил... что заслужил такой кары за то, что подпустил кого-то настолько близко к себе. Я не собирался допускать эту ошибку вновь. Не планировал, знаешь... открываться более ни одной живой душе.
Джейк переворачивается, прижимая меня к себе. Прислоняется лбом к моему, заглядывая мне в глаза так, словно видит мою душу насквозь. У нас кончики носов соприкасаются, а от его дыхания становится щекотно.
– Ну а потом я встретил тебя.
– Джейк, я...
Я собираюсь сказать ему столько всего одновременно – мысли роятся в голове, не находя выхода – когда вдруг он резко размыкает наше объятие и садится на постели.
– Ты видела?
– Видела что? – я тоже приподнимаюсь, садясь рядом с ним.
– Мне показалось, я заметил какое-то движение там, снаружи... за окном.
– Арагорн, мы на семнадцатом этаже, – осторожно напоминаю я.
– Знаю, поэтому я и...
Одно из огромных окон разбивается, впуская в комнату ночной сквозняк... И запрыгивающего в неё со свисающей сверху верёвки предводителя Наблюдателей.
Я взвизгиваю от неожиданности.
Предводитель приземляется точно на ноги с удивительной грацией. Его золотистые глаза напряжённо смотрят на меня. Он медленно и осторожно, словно ожидает нападения, движется в сторону ниши, где расположена кровать.
– Марикета, беги! – выкрикивает Джейк. Но мы оба знаем, что для этого уже слишком поздно. – Боже, просто... держись позади меня.