– Мы тут тратим время неизвестно на что, – возмущается Джейк, – давай-ка эту штуку сюда.
Он протягивает руку, и его ладонь попадает прямиком в резьбу.
И меня ослепляет яркий свет. Джейк матерится сквозь зубы, а я испуганно вскрикиваю. Куинн сжимает моё плечо, застонав, как от боли, Диего бормочет что-то под нос. Алистер визжит, как девчонка, а Лейла только взволнованно выдыхает. Несколько долгих секунд я не вижу ничего, и глаза под сомкнутыми веками горят от этой вспышки. Первый порыв – выронить из руки кристалл – не приносит никакого успеха, камень как будто намертво прирос к ладони. Свободной от сферы рукой я прикрываю глаза, и постепенно зрение начинает приходить в норму. Убрав ладонь от лица, я обнаруживаю себя в пещере... заполненной мягким золотистым светом шахтёрских фонарей на стенах. Прямо передо мной укреплённый проход в стене, через него уходят вдаль рудничные рельсы. На рельсах – тележка довольно старинного вида.
– Прикосновение к сфере каким-то образом включило свет, ребята, – в панике произношу я и оборачиваюсь.
– Это ненормально, – ровным голосом, словно не он только что визжал, сообщает Алистер. Но выглядит он жутко бледным, под глазами залегли тени, лицо покрыто испариной. Чувствую мимолётную жалость к нему.
Диего отчаянно моргает покрасневшими глазами. Подхожу к нему, обнимаю; он упирается лбом в мой лоб, прикрывая припухшие веки.
– Не надо было мне тащить тебя за собой, – виновато шепчу я. Диего не находит, что сказать. Хотя головой я понимаю, что на самом деле моей вины в происходящем нет, чувство ответственности за друга заставляет меня чувствовать прямо противоположное. С минуту я стою рядом с ним, пока его дыхание не выравнивается, прежде чем повернуться к остальным.
Лейла хлопочет около осевшей вдоль стены пещеры Куинн, и я не сразу понимаю, в чём дело. Приглядевшись, в ужасе вижу, что у Куинн идёт носом кровь, причём очень сильно. Алая струйка стекает по её губам и подбородку, заляпывая белую рубашку.
Слишком много красного на белоснежном для одного дня.
– Как ты себя чувствуешь? – взволнованно спрашиваю я, опускаясь рядом с Куинн на корточки.
– Всё нормально, – как-то сердито отвечает она. – Наверное, перепад давления. О, ну серьёзно! – возмущается она, когда Лейла достаёт для неё салфетку, однако протянутое всё же принимает. – Всё хорошо.
Я ей отчего-то не верю. Нет, конечно, вся эта ерунда про перепады давления довольно правдоподобна, но что-то в неестественной для Куинн злости коробит меня и заставляет сомневаться в том, что всё нормально. Похоже, придётся и её припереть к стенке, когда мы выберемся.
Впрочем, я тут же одёргиваю себя: не будет никакого «припереть к стенке», я не собираюсь ни во что лезть.
– Эй, Принцесса? – зовёт меня Джейк, и я понимаю, что всё это время он молчал – хотя ведь сам больше всех торопился идти вперёд. Я оглядываюсь на его голос и вижу, что он склонился над рудничной тележкой чуть поодаль. – Подойди-ка. Ты должна это увидеть.
Я спешу подойти к нему, всё ещё не выпуская из рук сияющий кристалл. Сфера лежит в руке, как влитая.
– Это... – я осекаюсь, уставившись на несколько пригорошней золотой руды в тележке.
– Да, – подтверждает Джейк. – Это не пещера. Это золотодобывающая шахта. Этот остров... пугает меня теперь ещё больше. Как думаешь, много ли влезет в твои карманы? – практичным тоном интересуется он.
– Серьёзно предлагаешь украсть золото из этой тележки? – скептически спрашиваю я.
– А ты серьёзно предлагаешь этого не делать? – с этими словами Джейк выбирает несколько особенно внушительных крупиц золотой руды и распихивает по карманам.
– О, ну что ж, – я пожимаю плечами. – Почему бы и... да. В конце концов, когда снова появится такая возможность? Возьму немного на память.
И выбираю одну крупицу – не слишком большую, но и не маленькую. Больше всё равно не влезет в кармашек слишком плотно прилегающих шорт. Джейк одобрительно кивает.
– Это моя Принцесса, – усмехается он, и я краснею.
– Шахта не выглядит нерабочей, – сообщает нам Алистер, подходя ближе. Жёлтый блеск золотой руды нисколько его не трогает. Через его плечо вижу, что Куинн уже встала на ноги, а Диего достаточно пришёл в себя, чтобы не выглядеть собственным бледным подобием. – Что, по-вашему, здесь происходит? И где работники?