====== Глава 6. О шутках приготовлений. ======
Сиэль крался как можно тише. Сердце замирало от каждого шороха. Он сильно хромал, из-за слабости в обожженных мышцах, но боли не было. Сейчас ему некогда было думать о дворецком, о ночи, о преступнике и этой странной женщине в светящемся платье. Сейчас у него было самое важное в жизни дело: Сбежать от Элизабет! Эта неугомонная девчонка успела взбесить все поместье, свести слуг с ума, а дворецкого заставить извергать молнии. Сиэль уже видит заветную дверь своего кабинета, за которым он был, как за каменной стеной. Он ускорил шаг, потом перешел на хромой бег и вконец уже устремился быстрее всякой скаковой лошади. С размаху отворил дверь, залетел и, что было мощи, шарахнул ею. Прислонился спиной и тихо съехал вниз. Внутренняя часть бедра неприятно пульсировала и только. Граф прикрыл глаза в блаженстве, которое испытывал в тишине.
День, как назло выдался жарким, словно сама Элизабет наколдовала хорошую погоду.
– Господин... – Послышалось со стороны шкафа с алкоголем. Сиэль тут же подпрыгнул, чуть вскрикнул хриплым голосом, испуганно уставившись на дворецкого, который в сотый раз протирает все бутылочки. – Ах! Как нехорошо прятаться от своей “обожаемой” невесты! – Наигранно сделал укоризненное лицо демон и выстроил брови “домиком”. – Рот за... – Он оборвался и прикусил язык, почему-то грубить не хотелось. Он лишь неуклюже встал и прошел к своему столу, так же мешковато завалился в прохладное кресло и прикрыл глаза. Тихий выдох. – Себастьян. – Да, Господин?! – Дворецкий повернулся и лукавая улыбка спала с лица, Сиэль позволяет ему смотреть на себя и дворецкий пользуется этим. – “Господин, мой дорогой господин! Если вы не прекратите открываться мне и доверять так откровенно, то я попросту сделаю вам порочную боль!” – Почему все так ужасно?! Эта Элизабет, эта помолвка, эти убийства, эти люди... Они мне так надоели! Так надоели! – Грязно выплевывает Граф и зло ухмыляется. – Была бы моя воля, я бы всех убил... но так игра станет неинтересной, когда на поле всего одна фигура. – Господин, но чего вы хотите тогда, раз это вам все надоело? – Дворецкий делает вид, что очень сильно погружен в свою работу, но на самом деле каждое движение ловит взглядом и заковывает в цепи, чтобы вновь и вновь любоваться ими. – Хочу поскорее все закончить... – Да, закончить. Он хочет закончить. Молчание. – Себастьян. – Да, Господин?! – Себастьян... – Я вас слушаю. – Себас...тьян... – Да?! – Демон рвет и мечет! Сколько можно мяться, сколько можно уже повторять это ненавистное имя?! Сколько можно издеваться. Была бы его воля, он бы сорвался и хорошенько наказал мальчишку, за подобные шутки. С каждым повтором имени зубы начинали сжиматься все крепче, в глазах плясали бесы, а руки сжимали стекло, которое звенело неподдельным ужасом, оттого, что жизнь их может в миг разлететься на мелкие осколки. Себатьян закрыл страшное разгневанное лицо в черных прядях и никак не мог видеть мальчика, у которого опять выступил холодный пот. – Себастьян... – ГОСПОДИН?! ГОВОРИТЕ... – Вспылил демон разворачиваясь со злостью и раздражением к мальчишке и тут же умолкая, чисто интуитивно повторял заготовленную и прокрученную реплику. – ...уже! Господин?.. – Себа...бастья-ян! – Юный граф потер глаз ладонью, собирая нахлынувшие слезы. Голова нещадно гудела и наливалась свинцом. Тихие всхлипы и хныканье. Мальчик сжимается в комок, жалкий и подрагивающий комок, уставший от всего: от жизни, чувств, ненависти. Хотелось просто закрыть глаза и никогда не проснуться, в этом мире не осталось ничего, что его может удерживать. Сиэль желает покоя. И вот сейчас, когда негаданно все свалилось на хрупкие плечи: тяжелая хворь, новые преступления, Элизабет с балом и этот демон, который поселил в его голове что-то жалящее и медленно опухающее.
Мальчик сидел в огромном кресле и за огромным столом, вжимаясь в мягкое кожаное кресло, тоже холодное, здесь все такое холодное! Даже улыбка демона – холодная! Он ребенок, еще ребенок!
– У вас что-то болит?! Хозяин, скажите! – Себастьян несмело подходит к плачущему мальчику и не совсем знает, что делать. Эта ситуация заставила его растеряться. Неожиданный ход, совсем неожиданный. Чтобы сильный Граф, грезящий местью, упивающийся неудачам других людей, холоден к чувствам и презрителен к людям. Вот так вот просто, сидит в прохладной комнате, посреди белого дня и плачет, тихо шепча его имя, вытирая руками большие слезы горечи. Что же произошло? – Боли-ит... – Тихо говорит Сиэль, указывая на сердце и сжимает одежду, словно пытаясь вырвать свое сердце, избавиться от боли; голос дрожит! О Господи, кого это сейчас волнует?! Голос, Ха! Он ревет в три ручья, какой позор! – Уйди, прошу... – Но Господин, как я могу бросить вас в таком состоянии, тем более... – Начинает свою монотонную и безразличную, как кажется юному графу, шарманку демон-дворецкий. – Уйди, тварь! – Визжит Сиэль вскакивая с места, срывая голос и сверкая глазами, в которых плещется такая сильная злоба и ненависть. Неужели все это предназначается Себастьяну? Какая честь, не подавится ли он? Себастьян некоторое время колеблется и слушает тихие всхлипы, которые стараются подавить. Тело мальчика дрожит от злобы, которая разрывает его всего, но он только и может, что яростно сжимать кулаки. Он и вправду такой бессильный одинокий ребенок! Себатьян улыбается, несколько мягко и тепло, встает на колени, ведь он слишком высок для юного Господина, и обнимает его. Сиэль на мгновение каменеет, мурашки проходят бешеным стадом по спине и в тех местах приятно щекочут, где гладят его руки в белых перчатках. Он бездействует, и пытается найти силы, чтобы оттолкнуть это холодное чудовище, но как бы не старался, не может. И разве это чудовище такое холодное? Нет... Сиэль прикрывает глаза и худые руки, неспособные оттолкнуть от себя эту близость, аккуратно ложатся на спину и ползут вверх, до лопаток. Приятно, им обоим очень приятно. Демон и не мог предположить, что может быть так приятно от одного невинного прикосновения мальчишки! Маль-чиш-ки! На протяжении долгой жизни он уже вкусил все возможные плоды плотских утех: жесткие, сводящие с ума, словно сладостная пытка, он смешивал и боль и наслаждение и в итоге получал то, что заставляло его сущность получать адреналин. Но это... Это совсем другое. Что-то нежное, непорочное, сейчас его хотят не из-за сексуальности, которая абсолютно лживая и обманчивая, не за дерзость, за это наоборот он получает выговоры, в виде унизительных пощечин, а за то, что он рядом. Хах! Какая ирония. Но когда Себастьян почувствовал это движение дрожащих рук, таких худых и слабых, то захотелось прикоснуться к ним, увидеть опущенные ресницы, и залитое румянцем лицо.
Мальчик тем временем обнимает дворецкого и утыкается лбом ему в плечо, которое начинает намокать солоноватой влажностью.
– Господин, я никогда вас не брошу! – Шепчет дворецкий и начинает перебирать волосы мальчика. – Прости меня... – Выдыхает Сиэль и Себастьян еле сдерживает улыбку, да он чуть не выдал себя, насмешливо вздрогнув. – За что же?! Господин. – За то, что я такой слабый. – Мужчина шумно втягивает воздух, раскрывая алые глаза, которые жадно впитали эти слова. Он просит прощения за то, что слабый?! У него, просит прощения?! Мальчика точно еще лихорадит, почему он это говорит? Демону не нужно этого слышать, это меняет ход игры, означает ли это, что Сиэль сдался! Нет! Лучшим будет посчитать, что он еще болеет и разум его затянут легкой пеленой. Точно! Именно так и есть, поэтому он расплакался, поэтому сделал такой жест. Себастьян старше его, он просто почувствовал заботу и опеку. ... Заботу?! Опеку?! М-да, приплыли. – Господин, если вы не можете стать сильным, я это сделаю за вас! Я предан вам, до вашего последнего вздоха... – А после него? Что после него, Себастьян? – Граф упирается руками в широкую грудь и отстраняется, заглядывая в самую кровь этих глаз. Страсный алый и холодный синий, как все похоже. Себастьян немного удивляется, увидев, что Граф опять смотрит на него жестоко, колко, так насмешливо... как обычно! – Отпусти меня. – Не хочу. – Дворецкий игриво улыбается и мальчик злится. – А ну отпусти, негодяй, ты же знал! Знал, что это приказ! Выполняй, животное, только попробуй, я тебе... – Сиэль прерывает свой возмущенный ор, потому что в его тихий и мрачный кабинет, со звенящей обстановкой, вламывается прислуга, попутно хватая комод и приставляя к двери. – Это что еще такое?! Финни, Мейлин и Бард, в шутовских нарядах тут же несутся к Себастьяну и липнут на него, забираясь на шею. – Господин Се-себасть-тьян! Спасите-помогите! Леди Элизабет хочет, чтобы мы перекрасили все поместье в оранжевый! – Завопили они, непрерывно говоря хором. – Да кто позволил?! Это мое поместье! – Зарычал Сиэль, прикладывая три пальца ко лбу. – Что ты встал, прохлаждаешься здесь? Или ты забыл свое место?! – Рявкнул он на Себастьяна, от такого злобного рыка притихла и прислуга, виснущая на дворецком. – Я сейчас же все исправлю, милорд! – он поклонился, насколько это было возможно с тремя перепуганными слугами и удалился, тихо прикрыв дверь. Сиэль упал обратно в кресло, чувствуя спиной холод кожаного кресла.