5.
Легкие разрывало от боли. Воздуха не хватало катастрофически. Дышать нечем. Было ощущение, будто он тонет в зыбучих песках. Страшно. Непоправимо. Пересохшее горло сжималось от боли, будто он проглотил кусок колючей проволоки. Билл задергался, выгнулся, стараясь вырваться из этой убивающей его темноты, и попытался глотнуть хоть чего-нибудь: воды или кислорода - не важно чего, лишь бы стало полегче.
К щеке что-то прижалось, успокаивая, а на язык полилась невероятно вкусная жидкость, принося долгожданное облегчение. Билл глотал жадно, присасываясь к исцеляющему источнику всё сильнее. Через несколько секунд, у него хватило сил поднять руки и схватить оказавшийся неожиданно мягким сосуд, не давая ему отстраниться.
- Тише, тише, Сладкий, - послышатся голос, с легкими вкраплениями скользящей в нём боли. – Не так активно, ладно? Думаю, для начала тебе хватит…
- Нет! – выразил категорическое несогласие Билл, как только у него отняли чудотворный напиток. – Еще хочу!
Веселый ласковый смешок, раздавшийся в ухо и заставивший маленькие волоски на загривке встать дыбом, подействовал отрезвляюще. Покинувшая его ненадолго способность соображать неохотно восстанавливалась, так же как и зрение, да как, впрочем, и все остальные его способности.
Билл моргнул мелко, почти не открывая глаз, пошевелил пальцами на ногах, а потом и на руках, убеждаясь в их дееспособности, и, наконец, поднял ресницы. Но тут же их опустил, и сильно вжал голову в подушку, увидев совсем близко какое-то странное пятно. Полежал так немного, радуясь осознанию, что лежит и никакой боли больше не испытывает. Снова решился открыть глаза.
Пятно никуда не делось, зато пришло понимание, что это никакое не пятно вовсе, а склонившийся над ним Том, потирающий свое запястье со странной, явно свежей раной на нём.
- Это же не ты хрипел? – выпалил Билл вопрос, где-то глубоко, на подсознании, не отпускающий его всё это время.
- Хрипел? – недоуменно переспросил веревкоголовый, раздражая своей несообразительностью.
- Я слышал. Хрип. Предсмертный, - пояснил Билл и задрожал от ужаса при всплывших в голове воспоминаниях. – Это же не ты?
- Нет. Не я, - заверил его Том, позволив успокоиться.
Вздохнув облегченно и немного поворочавшись, устраиваясь поудобнее, Билл повнимательнее присмотрелся к вампиру. Судя по виду, действительно не похоже, что он собирается умирать. Лицо, правда, уставшее, а на лбу всё еще заметный, но уже успевший затянуться порез, но в остальном, вроде, всё в порядке.
- Том, а тот вампир… он вообще кто?
- Вообще никто. Сейчас-то уж точно.
- А если серьезно? – Билл внимательно посмотрел в карие глаза, показывая, что никаких шуток не потерпит.
- Помнишь, я тебе про то, что мы иногда в банды собираемся, рассказывал?
- Да.
- А уродца того в парке помнишь? – дождавшись молчаливого согласия, Том продолжил. – Ну вот. У них тут своя банда. Я как приехал, знакомиться с ними не пошел, нафиг надо. Интересно станет – сами придут… ну, они и пришли. Парковый просто шестерка, разведчик, так сказать. А позавчера, с утра пораньше, их босс в гости пожаловал. Я тебя ждал, дверь открыта была. Не думал, что кто-то из наших среди дня припрется, светло ведь. Они, наверное, через подвалы ходят или туннели канализационные, как-то так. В принципе всё. Думаю, суть ты понял.
- Подожди, - удивился Билл. – А как он в квартиру попал? Вы же без приглашения не можете…
- Это мы к людям не можем. А они к нам, ну или мы друг к другу – это запросто. Меня, кстати, всегда такая несправедливость возмущала!..
- Да подожди ты! – снова воскликнул Билл, прерывая гневную речь вампира. До него только что дошло еще кое-что, из ранее сказанного. – Что значит «позавчера, с утра пораньше»? Сколько времени я в отключке был?!
- Уже утро вторника, - вздохнул веревкоголовый, как-то на редкость предусмотрительно прижимая его к софе и не давая вырваться.
- Отпусти! – приказал Билл и еще немного подергался. – Мне же домой надо! Как я все это родителям объясню, ты подумал? Меня же целые сутки дома не было! И в школу я не ходил… да мама меня теперь точно за такие выкрутасы убьет!
- Не сможет, Сладкий, - с какой-то непонятной жалостью вздохнул Том. – Ты уже мертв.
Бил лежал, хлопал глазами и думал. Смысл сказанного всё не доходил. Он понимал, что Том сейчас сказал что-то совершенно не то, что-то страшное, но вот только что?..
- Мертв? – наконец вырвался через силу выдавленный хрип.
- Ну, не совсем мертв. Ты теперь такой же, как я, Сладкий, и домой тебе нельзя, если не хочешь, чтобы беда случилась.
- Но как же… что теперь… я же… - пролепетал Билл, и почувствовал навернувшиеся на глаза слезы. Это было странно, но, кажется, он все еще мог плакать.
- Зачем ты? Не надо… - засуетился веревкоголовый и начал вытирать его щеки ладошками. – Ты пойми, если бы был выбор, я бы ни за что этого не сделал. Но ты умирал. У меня на руках умирал… ну не мог я тебе позволить сделать это! Не мог отпустить!
Глядя в лицо этого странного, расстроенного, чувствующего свою вину вампира, Билл вдруг успокоился. А какая, собственно, разница, жив он или мертв? Так, наверное, даже лучше. Он ведь теперь не постареет, и Том от него никуда не денется. А родители? Так он бы в любом случае от них уехал через несколько месяцев. Окончил школу и уехал. Звонил бы им откуда-нибудь из другого города раз в полгода, пока не потерял с ними связь окончательно, и всё. Он и так может им звонить. Георг? Очень сомнительно, что друг будет скучать по его обществу, особенно сейчас, когда у него есть Мишель. Обменять жизнь со всем к ней прилагающимся на возможность быть вместе с веревкоголовым вечность?.. Не такая уж и высокая цена, на его взгляд.
- Когда уезжаем? – подвел Билл итог своим размышлениям.