- Ты только что пытался меня съесть, а сейчас боишься, что я простуду подхвачу? – недоверчиво протянул Билл.
- Было. Прошло. Не считается. Не съел же, в конце-то концов! – буркнул Том, тщательно закрепляя свое вязаное покрывало.
- А ты? Тоже ведь…
- Я вампир. Я уже мертв. Поэтому заболеть и умереть еще один раз не могу по определению.
- А шарф тебе тогда зачем?
- Красиво, - пожал плечами веревкоголовый. – Пошли. До дома тебя провожу, что ли, а то еще кто-нибудь пристанет...
Это было одно из самых странных возвращений домой из школы за всю историю человечества. Они неторопливо, словно прогуливаясь, брели по старой парковой дорожке, невольно тревожа покрывающие землю желто-красные облетевшие с деревьев листья. Билл молчал, упорно не поднимая глаз от своих ботинок, Том шел совсем близко, время от времени задевая его плечом и постоянно что-то вынюхивая.
- И всё-таки пахнешь ты отпадно. Зря я тебя не съел. Передумать, что ли?.. – Билл покосился на него и без дальнейших разговоров метнулся в сторону уже видимого дома. – Вот пакость! Я же пошутил! – раздалось раздосадованное восклицание и звук догоняющих шагов, придавший Биллу ускорения.
Не останавливаясь, он нашарил ключ в кармане, взлетел на крыльцо и, с разбега вставив отмыкающую штуковину в замочную скважину, лихорадочно повернув ее, ввалился в дом. Крутанулся юлой, разматывая схваченный в последний момент шарф, и шлепнулся на задницу посреди гостиной, загнанно дыша.
- Блин, - ругнулся Том, ударившись о невидимый, существующий только для него и ему подобных, барьер.
Билл удивился. Он почему-то думал, что такие грозные существа как вампиры должны ругаться как-то более… существенно. Вскочив на ноги, он собирался уже бежать к себе в комнату, чтобы тщательно там забаррикадироваться на всякий случай, но его остановила на удивление тихая просьба, поражающая проскальзывающей в ней тоской и искренностью:
- Не убегай, а? Я ведь в дом войти не могу, пока не пригласят. Ты в безопасности. Просто постой здесь со мной. Поговори. Тебе даже выходить не нужно. Я на крыльце буду, а ты в доме останешься. Давай поболтаем?..
Задумавшись, Билл замер в нерешительности. Это конечно, неоправданный риск и глупость несусветная, вести праздные беседы с вампиром практически ночью, да еще и когда родители с работы не вернулись. Но ведь он может рассказать столько всего интересного… да и опасность минимальная. Мишель, правда, упоминала, что вампиры, хоть и не боятся святой воды и крестов, но в дом действительно войти без приглашения не в состоянии. А еще они среди дня под солнцем разгуливать не могут, хоть и в спячку на это время не впадают, просто сидят по своим норам, читают или телевизор смотрят.
- А о чем говорить будем? – неуверенно спросил Билл.
- Не знаю. О чем обычно люди разговаривают? – отозвался Том и, привалившись к косяку плечом, устраиваясь поудобнее, спросил. – Ты в школе хорошо учишься?
- Фу-у-у! Я об этом говорить не буду!
- Понял. Глупость сморозил. Двести лет ни с кем просто так не болтал. И в моем случае эта фраза подразумевает буквальное значение.
- А как это, жить двести с лишним лет? – полюбопытствовал Билл.
- Да ничё так. Долго. Но интересно. Я же когда в твоем возрасте был, еще в пору своего человеческого существования, все на лошадях ездили и гадить ходили на улицу. А сейчас все так изменилось… прогресс.
Билл поражался странности этого разговора, но остановиться не мог, всё задавая и задавая новые вопросы. Как-то незаметно они перешли к проблемам современного общества, искусства и литературы. Неожиданно выяснилось, что они оба обожают Алекса Ривенджа и его истории про чужих. Только Том утверждал, что фильмы круче, потому что там есть воинственная Сигурни Уивер. А Биллу, к искреннему негодованию вампира, на нее было глубоко плевать, его больше цепляло то, что в книгах описываются не только людские, но так же мысли и чувства чужих, придавая всей истории глубину и грусть. Почему-то мотивы поступков так называемых монстров ему казались более весомыми и гуманными, чем человеческая философия, и он всё время, пока читал, жалел, что отрывков, с такими описаниями очень мало.*
- Кстати, а у меня сегодня день рождения, - признался вампир, прерывая их горячий спор о современном кинематографе. - Юбилей, между прочим. Целых двести пятьдесят уже. Четверть тысячелетия. В такие праздники обычно подарки дарят… тортики едят… а меня даже не поздравил никто, - пожаловался веревкоголовый. – А подари мне что-нибудь, Сладкий? – вдруг оживился он. – Хоть что. На память.
Билл несколько секунд стоял, молча на него таращась. А потом все так же, не говоря ни слова, резко повернулся и исчез в доме. Вернулся он через пару минут, но вампира на крыльце уже не было. Осторожно переступив порог одной ногой, Билл осмотрелся по сторонам, вглядываясь в разбавленную фонарями мглу… Том, понуро повесив голову, медленно уходил по ведущей от дома дорожке.
- Эй, ты куда? - воскликнул Билл, и даже полностью вышел на крыльцо, желая остановить.
Оглянувшись на зов, вампир посмотрел на него с безграничным удивлением и сделал пару шагов, возвращаясь.
- Я думал, ты ушел…
- Это… подарок… - смущенно пробормотал Билл, показывая зажатую в кулак руку.
Он прекрасно понимал, что делает что-то не то. По всем законам логики, он должен был с криками ужаса спрятаться в доме и, панически тыкая на телефонные кнопки, набирать номер Мишель. Да и с девушкой они договорились, что в случае появления вампира, Билл поступит именно так. А он мало того, что звонить не спешил, так еще и решил зубастому подарок подарить.
Том улыбнулся до того счастливо, что все сомнения рассеялись. Но крупицы осторожности, не погибшие окончательно в борьбе с безрассудством яростно вопили и требовали вернуться обратно в дом. Увидев, как вампир легко взбежал на крыльцо, Билл, не отрывая от него взгляда, сделал шаг, переступая порог, и разжал пальцы, выпуская зажатую в них серебряную цепочку и позволяя острому, похожему на длинный клык кулону свеситься с ладони.