И если демон так близко, чтобы; шептать бессмыслицу мне в мозг, я могу его увидеть. Я снова оглядела спальню в поисках зловещих признаков — горящих красных глаз или неестественно мускулистых мужчин, облаченных в облегающие гимнастические шорты. Но видела лишь комод, тумбочки по обеим сторонам кровати, дверь в дальнем углу спальни — вероятно, там находился туалет, да еще огромное окно, через которое, слепя глаза, лился поток солнечного света.
И ползучий побег плюща на подоконнике.
Я смотрела на облепленную листьями лозу, удивляясь, как это хозяин домика проглядел, что его собственность зарастает плющом. Растительность должна быть снаружи, это я знала точно.
По спине пополз холодок, и я закрыла руками грудь. Мне вдруг стало неуютно оттого, что я обнажена. Оттого, что за мной, кажется, наблюдают.
Ничего себе!
Покачав головой, я натянуто рассмеялась. Взрослое, бывшее демоническое существо испугалось веточки; страшилка, рассказанная на ночь.
Понятно? Вот почему я так хотела устроить себе каникулы. Я так привыкла к тому, что в мою жизнь все время лезет паранормальная мерзость, что мне уже мерещится бука в потемках. А я по опыту знала, что бука предпочитает темные аллеи, а не уединенные хижины в горах. Вот тролли — другое дело, они жители гор. Да только ни один не осмелится показаться днем.
Мое сдавленное хихиканье стихло, и тут в спальне появился Пол. Ура — все еще возбужденный. Я распростерлась на постели, мои груди в ожидании ласки, не говоря об остальных частях тела. Но он не набросился на меня, и я нахмурилась. Запоздало заметила, как сжаты его губы, как сведены брови.
— Пол? Что случилось?
Он вздохнул:
— У нас проблемы.
— Что за проблемы? И где презервативы?
— В этом-то и беда.
— Их нет в дорожной сумке?
Он сел на постель, провел рукой по волосам.
— Нет. Черт! Точно знаю — у нас еще оставалось несколько. Где же они, черт подери?
— Не знаю. Может быть, мы их все использовали дома. Но это не значит, что мы не можем сейчас повеселиться. — Я погладила его промежность, и он издал то ли вздох, то ли стон. Прижавшись к нему, я промурлыкала: — Помнишь, я сказала, что высосу тебя, как мороженое из рожка?
И начала расстегивать его джинсы.
— Или, — предложил он, — можно прямо сейчас прыгнуть в машину, съездить за новыми. Потом вернуться и заняться делом, что твои кролики.
Я заморгала. Неужели он и в самом деле отказывается от орального секса? Неужели парни на это способны?
— Но… я хочу тебе угодить.
— Детка, этот уик-энд для нас обоих. Поехали, — сказал он, ласково убирая мою руку с молнии джинсов. — Мы быстро. Одна нога тут, другая там.
— Кому нужны эти кондомы? Мне очень нравится физиологический метод контрацепции.
— Тише. Физиологический метод обычно приносит вопящие плоды через девять месяцев. — Он поднес мою руку к губам и поцеловал. — Уж лучше просто молиться.
Ха!..
— Ничего себе, сказанул.
— Тебе никогда не приходилось трястись от страха залететь.
— Можно подумать, ты беременел.
— Очень остроумно. — Его глаза потемнели, а лицо несколько утратило игривое выражение. — Это было в колледже. У нее в конце концов пошли месячные, но, пока мы их дожидались… Это были самые долгие дни моей жизни.
Я полагала, что «она» — его экс-невеста, но не стала спрашивать. Его прошлые любовницы меня не волновали. Пустые слова… особенно потому, что я отчаянно надеялась, что Пол простит мне многокилометровый список бывших клиентов. За четыре тысячи лет у суккуба наберется немало «боевых вылетов».
Я сказала:
— Неужели ты не понимаешь, насколько мала вероятность, что ты заделаешь мне ребенка, если мы один-единственный раз займемся незащищенным сексом?
— Предпочитаю не играть с судьбой. Кроме того…
Пол уложил меня назад на постель, и не успела я ахнуть, как он запустил руку мне в трусики и начал ласкать меня… Ахххх!..
— Компенсация за ожидание, — сообщил он хриплым голосом, в котором мне слышалось обещание. — Быстро до магазина, пополнить запасы. Потом назад в кровать. — Трущие движения сменились поглаживанием, и мои веки затрепетали. Бедра и живот охватила сладкая дрожь. — Что ты об этом думаешь?
Что думаю? Разве можно думать, когда тебя ласкают вот так? Я сдавленно ответила:
— Ты умеешь убеждать.
— Мне было у кого поучиться.
— Льстец. Ооо!
На этот раз он вошел внутрь, согнул палец и…
И вышел.
Нет! Вернись!
Поцеловав меня в нос, Пол сказал:
— Остальное потом. Сначала в магазин.
Долгая пауза, в течение которой я чувствовала, как улетает мой оргазм… прочь, прочь… и нет ничего.
— Пол, — сообщила я. — Ты обманщик.
— Я уже сказал. Остальное потом.
— Ты обманщик. Ты злой.
— И по этой части у меня был отличный учитель.
Ох, какой он милашка!
Но когда мы выходили из спальни, мне показалось, что я слышу, как в моем мозгу эхом отдаются мои же собственные слова.
«Ты злой».
Глава 4
— Это было восхитительно, — промурлыкала я умиротворенно.
Мне было тепло и чертовски хорошо.
— Стоило ждать?
— Да, черт возьми. Ничего вкуснее этого жаркого со специями я не ела.
Пол усмехнулся:
— Фахитас вкуснее, чем шоколад?
— Любимый, да я чуть не кончила.
Сидящий напротив меня за маленьким кухонным столом Пол рассмеялся:
— Вот это комплимент. Продолжай в том же духе, и я буду готовить тебе фахитас каждый вечер.
— Заманчиво. — Я медленно облизнула губы, и они сделались влажными и блестящими. — Мне нравится.
Наклонившись, он меня поцеловал. Наши языки соприкоснулись и начали парный танец. Еще! Я ощутила вкус кайенского перца и душистых специй, а потом Пол оторвался от моих губ, которым тут же стало грустно и одиноко.
— Рад, что тебе понравилось, — сказал он. — Но тебе еще мыть посуду.
Называется, вляпалась.
— Выше нос, скаут. — Его глаза лукаво блеснули. Хм, похоже, он от души веселится, лицемер! — Ты знаешь правило: тот, кто не готовит, моет посуду.
— Но тут нет посудомойки, — привела я краткий, но исчерпывающий довод. — Нельзя вымыть посуду, если нет посудомоечной машины.
— Есть. — Взяв мои руки в свои, Пол поднял их к моему лицу. — Вот. Целых две.
— Веселый ты парень. Вот что я тебе скажу, — возмутилась я, принимаясь целовать его пальцы, один за другим. — Если мне придется сунуть руки по локоть в мыльную воду…
Пауза, во время которой я пососала его указательный палец, а потом продолжила речь:
— Но может, нам сначала забраться в джакузи?
— Ты увиливаешь от обязанностей.
— Но не от сексуальных.
— Чертовски точный аргумент. — Его слова перешли в стон, когда я активизировала движения губ и языка, а потом начала гладить чувствительную подушечку его большого пальца. — Да, джакузи — это супер. Пойду надену плавки.
Я выпустила его палец изо рта.
— Знаешь, тут на миллион миль в округе нет никого, кроме нас. Не так ли?
Его щеки и уши залила краска. Пол застенчиво возразил:
— Знаю. Однако не важно, хоть бы мы были на краю света. Есть вещи, которых я не делаю. Не могу плавать голым в ванне, если она не в доме.
Или в доме, подумала я. Какой он милый, когда смущается. Глупо стыдиться того костюма, который человек получил при рождении. Но я была совершенно новой, усовершенствованной Джесс Харрис: я буду уважать его решения — даже глупые — относительно того, что надеть. Или — еще лучше — чего не надевать. Поэтому я только улыбнулась и кивнула, пропуская мимо ушей ту чепуху, которую он нес.