«Клянусь своей шапкой! — воскликнул он, — Она так сочна, что стоит её чуть надрезать, и сок всё вокруг забрызгает. У вас нет с собой ножа?» «К вашим услугам», — сказал Летрозо и, обнажив под сутаной кинжал, протянул его Марчелло. Тот полюбовался изысканной рукояткой, повертев кинжал перед глазами; надрезал грушу; посмотрел, как стекает сок, и рассёк её пополам. «Прошу вас», — произнёс он, протягивая Летрозо половинку груши вместе с его кинжалом. При этом он с аппетитом впился зубами в свою половинку плода. И сделал это так соблазнительно, что Летрозо не удержался и быстро съел свою половинку. А чего ему было опасаться? Плод сорван с его дерева, на его глазах, разрезан его собственным кинжалом; чего же опасаться? Разговор сам по себе как-то затих, кардиналы распрощались, а через два дня кардинал Летрозо почувствовал себя плохо. А ещё через три дня он тихо скончался, несмотря на все усилия медиков, аптекарей и парфюмеров. И опять никто не придал значения тому, как кстати погиб и унёс с собой в могилу свою тайну оружейник кардинала Летрозо. А всё дело было в том, что этот оружейник за никому не известную сумму смазал определённым составом верхнюю часть одной из сторон клинка, который он брал для заточки.
Но в принципе, это был весьма банальный приём, неоднократно описанный в литературе и ставший уже хрестоматийным. Кардиналу Марчелло принадлежали такие способы отравления, как отравление породистой собачкой, отравление молитвенником, отравление четками, отравление оконными стёклами (точнее, витражами) и многие другие.
Собачкой, точнее, её ошейником Марчелло отравил свою племянницу, графиню Чермано. Она собиралась выйти замуж и, тем самым, выйти из-под опеки заботливого дядюшки. За неделю до оглашения помолвки графиня получила от дяди в подарок очаровательную белую болонку. Она прекрасно знала хобби и нравы кардинала и не приняла бы из его рук даже обломка Истинного Креста. Но кардинал Марчелло тоже хорошо знал нравы и привычки своей племянницы и знал, что при виде изящной болоночки она забудет обо всём. И ещё он знал её страсть к красивым безделушкам и знал, что рано или поздно (скорее рано, чем поздно) она пожелает рассмотреть получше золотой ошейник с затейливой гравировкой. И тогда она прикоснётся к золотой поверхности ошейника, на которую нанесён смертельный контактный яд. Так и случилось.
Марчелло отслужил по племяннице заупокойную службу, во время которой он положил на грудь покойной её фамильный молитвенник, отделанный драгоценными камнями и жемчужным бисером, с иллюстрациями из сусального золота и серебра. Молитвенник был ещё рукописный. Ему было не менее четырёхсот лет, и он переходил от одного главы рода Чермано к другому. На похороны прибыл двоюродный брат графини, который должен был унаследовать её владения. Он благоговейно приложился к семейной реликвии, раскрыл молитвенник на соответствующем месте и прочитал нужный псалом.
Через шесть дней кузен графини ощутил вечером лёгкое недомогание, которое приписал излишне обильному ужину. А вскоре кардинал Марчелло отслужил ещё одну заупокойную службу. Во время службы по графине кардинал, на глазах у всех перелистывая молитвенник, всыпал между страниц его соответствующий порошок. Но этот способ тоже относится больше к разряду хрестоматийных. А вот отравление четками!
В доме одного богатого, бездетного горожанина, завещавшего своё имущество церкви и по неосторожности назначившего распорядителем кардинала Марчелло, остановился знатный пилигрим, возвращающийся из Святой Земли. За ужином он продемонстрировал различные реликвии, в том числе и четки из дымчатого опала, освященные Иерусалимским патриархом. Ночью пилигрим умер от сердечного приступа или удара, как говорили в то время (разумеется, не без помощи кардинала Марчелло). Кардинал, разбирая имущество пилигрима, среди всего прочего нашёл три еретические брошюры. Это весьма огорчило владельца дома, где умер пилигрим. Дело было в том, что он уже успел купить у пилигрима опаловые четки. Теперь он был в растерянности: не потеряли ли они своей святости, побывав в руках у еретика? Марчелло успокоил его, предложив освятить четки ещё раз в местном соборе. Горожанин с радостью согласился. На другой день кардинал Марчелло окропил святой водой четки и ещё несколько реликвий, приобретённых другими прихожанами. А через четыре дня горожанин, владелец четок и завещатель имущества тихо и мирно скончался, оглашая квартал жуткими воплями, переходящими в вой. Яд, которым были предварительно обработаны четки, был абсолютно безвредным, пока не вступил в контакт со святой водой и был ей активирован.