— По нашему мнению, — ответил Кларк, — они намеревались вывезти Морлэйка с тюремной фермы и убить.
— Но как они о нем узнали?
Генерал колебался.
— Наша гипотеза кажется несколько дикой, но люди, изучившие письменные показания и свидетельства на военном суде, заинтересовались вспышкой света, возникшей сразу после того, как бомба дала отпор Морлэйку в его попытке сбить ее с курса. Мы думаем, что этот свет использовался для того, чтобы передать телевизионное изображение С29А.
Тишину в гостиной Глидденовского бунгало нарушил Морлэйк.
— Где ваша машина? — спросил он.
Женщина сидела с отрешенным видом, затем произнесла:
— Я возьму ключи и сама отвезу вас к вашему самолету. Я полагаю, что вы имеете в виду именно это.
Морлэйк пошел вместе с ней, понимая, что после всего, что он узнал, уже невозможно никому доверять. И, к сожалению, не оставалось времени для разговора с Дэном Дорманом и тех вопросов, которые он подготовил для его шефа — профессора Глиддена. Он стремился встретиться с Дэном прежде всего из-за его связи с всемирно известным физиком. Было очень обидно находиться рядом с ними и не иметь возможности что-нибудь сделать или просто переговорить.
Через десять минут женщина остановила машину в сотне футов от того места, где под деревьями стаяла «Сэди».
— Красивая машина, — восхитилась она. — Как быстро она может лететь?
— Сто с лишним миль в минуту, — беззаботно ответил Морлэйк, — вылезайте.
— Зачем? — она, должно быть, решила, что он собирается ее убить, и сильно побледнела. — Пожалуйста, — взмолилась она, — я так же невиновна, как и вы. Я не знаю ничего.
Морлэйк удивленно посмотрел на нее, но ничего не сказал. «Пусть немного поволнуется», — решил он. Не было времени задавать ей вопросы, поэтому он не знал, насколько глубоко она замешана в этом деле. Но это и не имело какого-то особого значения, ведь он не был ни судьей, ни палачом. Морлэйк закрыл машину и положил ключи в карман. Было видно, что женщина уже пришла в себя.
— Здесь всего две мили, — сказала она, — я должна быть там до завтрака. Прощайте, желаю удачи.
Он направил самолет вертикально вверх и двигался так, пока небо не стало черным, а звезды засветились над ним яркими точками. Затем Морлэйк прошел, над Тихим океаном и, развернувшись, прилетел обратно, зависнув над деревьями у глубокого оврага. Новое место укрытия было в полумиле от Манаки, Калифорния — городка в четырех милях от Рощи Глиддена, в котором, он надеялся, должна быть телефонная станция.
Автобус, проходящий по ближайшему шоссе, облегчил задачу. Поездка позволила ему узнать местонахождение телефонной станции. На коммутаторе работали три девушки. Морлэйк обратился к одной из них, выцветшей блондинке, и спокойно сказал:
— Что-то произошло на линии, и я решил заехать сам. Вы соединились с абонентом?
— Да, я соединилась с ней, а потом я не смогла соединиться с вами.
«Еще одна женщина!» — Морлэйк почувствовал волнение, затем острое опасение. Он этого боялся. Линию восстановили. Он колебался, но пути назад уже не было.
— Не позвоните ли еще раз?
— Конечно. Есть номер?
Морлэйк был к этому вопросу более или менее готов.
— Минутку. Гм, не могу сразу вспомнить. Но он где-то у меня есть.
Он начал шарить по карманам и понял, что просматривает свою записную книжку. Телефонистка смотрела на него.
— Не беспокойтесь, — сказала она, наконец, — я его записала. Люси Десжарден, 476 Харфорд-стрит, Крестоланто 9153.
Морлэйк позволил себе только кивнуть, но вскоре, выбрав момент, снова обратился к девушке.
— Минутку.
— Да?
— Абонент сказал что-нибудь, когда вы не смогли связаться со мной?
— Угу, она сказала, что это не имеет значения или что-то вроде этого.
— О! — подмигнул ей Морлэйк. — В этом случае не стоит беспокоиться, — он изобразил смех, — она очень обидчивая женщина. Мне не хочется дать ей возможность набросится на меня.
Он вышел на улицу, весь в испарине от волнения, но ощущая облегчение и ликование. Эта радость, однако, продолжалась недолго. Женщина сказала, что это не имеет значения. Это могло означать только то, что она все поняла. Банда начала действовать.
Он остановил проезжающее такси и добрался до окраины городка. Как только такси скрылось из глаз, Морлэйк помчался через шоссе к своей машине. Устроившись в кабине, он включил радар и стал ждать.
Сначала ничего не происходило. Небо было пустым, за исключением дымки очень высоких облаков. Через 37 минут на экране показалась тень. Цель была слишком далеко и высоко, чтобы получить четкое изображение. Но ошибки быть не могло, да и двигалась она с большой скоростью на высоте около ста двадцати пяти миль. Морлэйк непрерывно крутил ручку приемника. Когда внезапно появился сигнал, он замер. Раздался четкий голос:
— …Смылся, кажется. Мы прочесали все на востоке, севере и юге. И над водой нет ничего движущегося. Его машина, должно быть, летает гораздо быстрее, чем мы думали.
В ответ послышался очень слабый голос:
— Не прекращайте поиска. Не считайте, что все образуется само собой.
В этот разговор громко вмешался третий голос:
— Эй, кто это говорит, назовите себя!
Ближайший голос негромко рассмеялся, и все стихло.
Для Морлэйка, который прятался в овраге, пережидая события и пытаясь придумать и реализовать свои планы, время текло медленно. Но это был необычный и очень печальный промежуток времени, когда надо было решить — способен ли один-единственный человек убедить всю страну в том, что он прав, а люди, управляющие этой страной, — нет. Стоило ли пытаться?
Мысль о гибели сорока миллионов детей и взрослых не давала ему спокойно спать. Морлэйка пугал не вид самой смерти, для человека, пусть не имевшего семьи, но познавшего потерю друзей, погибших на войне, смерть не была такой чудовищной, как для тех, кто никогда не видел ее в лицо. Даже сам факт, что эти люди когда-то существовали, стал сглаживаться в его сознании, уступая место гораздо более реальному ужасу, чем уже случившаяся смерть. Ужас был вызван осознанием того, что где-то на поверхности Земли дьявольски коварные люди, имея даже слабую догадку, что их обнаружили, готовы погубить Землю целиком ради собственного спасения. Их лидеры, конечно, будут отрицать все обвинения, даже смогут организовать отпор и, имея огромное преимущество, действовать с Луны, откуда смогут запустить бомбы по любой желаемой цели.
Морлэйк содрогнулся от такой картины. Он знал, что его новый план, как найти и обезвредить эту банду, осуществится только в том случае, если в нем будет присутствовать великая цель, способная заставить обычных земных людей выползти из пещер страха, в которые их загнало собственные комплексы и неуверенность. Они должны выбраться на просторы своей храбрости и осознать себя способными познать и покорить космос.
Наступил рассвет. Морлэйк просидел в овраге, прячась от преследователей, уже двое суток. Убедившись, что на экране радара нет ничего подозрительного, он сделал большой круг, облетев армейский радиолокатор в Капистрано, долетев до самого Крестоланто. Все остальное время он провел, наблюдая за домом номер 476 на Хартфорд-стрит. Он представлял собой обыкновенное двухэтажное здание. В течение всего утра в доме не было видно никаких признаков жизни. Около полудня из передней двери вышла женщина и отправилась на рынок, находящийся поблизости. Это была не та женщина, которая гостила в доме Глиддена. Стройная, молодая, она выглядела не совсем обычно. Приглядевшись, Морлэйк понял, что необычность ее облику придавала небольшая седина на висках.
К моменту ее возвращения Морлэйк уже написал письмо генералу Кларку, в котором описал, что произошло, и что он намерен делать дальше. Это письмо он отправил сразу после наступления темноты и стал дожидаться ночи. Его часы показывали половину десятого, когда он, попав в дом через окно, крался к гостиной, где был виден свет, падающий из приоткрытой двери.
Сенатор Торми обратился к генералу с вопросом:
— И что произошло потом?
Генерал покачал головой.