Отбиваю снаряд боковой частью одного из пистолетов. Меня осыпает дождём обжигающих искр.
Отчего-то вспоминается сцена из виденного раньше фильма, где главный герой, шустро размахивая клинком, рубит летящие в него пули.
«Как скажешь, — вздыхает Бо. — Не понимаю только, на кой плодить сущности».
Пистолеты в моих руках трансформируются в чуть изогнутые одноручные мечи. Да ладно! Не знал даже, что такое возможно.
Как хоть вообще ими пользоваться?
«Мы поможем», — шепчет Аки.
А дальше начинается что-то нереальное.
Я кручусь во все стороны, неизменно встречая каждую атаку острым лезвием. Зрение, усиленное Аки даёт обзор чуть ли не на триста шестьдесят градусов. А Бо каким-то образом добавляет мне скорость.
— Наконец-то, — доносится до меня сквозь свист клинков голос Киры.
Поток файерболов превращается в какой-то шквал. Я уже рублю всё без разбора.
И вдруг замираю, будто натолкнувшись на каменную стену.
Кира стоит прямо передо мной. Лезвие одного из мечей застыло прямо у её шеи, слегка повредив кожу. А огненные шары исчезли, будто их не было.
— Давай, — хрипло шепчет девушка, глядя мне прямо в глаза. — Осталось одно движение.
Несколько секунд молчу, хотя решение принято ещё много веков и миров назад.
— Ты права, — киваю. — Всего одно.
Подшагиваю к ней вплотную.
Разжимаю ладони. Мечи падают вниз, на лету растворяясь в воздухе. На самом деле — просто отправляются в инвентарь.
А я крепко-накрепко сжимаю Киру в объятиях.
Она слабо трепыхается, делая вид, что пытается вырваться. Но я знаю, что на самом деле ей нужно совсем не освобождение. Поэтому она почти сразу же утыкается лицом мне в грудь.
— Прости, — шепчу Кире в макушку. — За то, что меня так долго не было рядом.
— Ты не виноват, — бубнит она неразборчиво.
Качаю головой:
— Всё равно хочу извиниться. И спасибо, что всё же не стала уничтожать этот мир.
— Если бы я это сделала, то у нас точно не вышло бы встретиться, — усмехается девушка, по-прежнему от меня не отлипая.
Мне кажется, или ткань на груди становится влажной?
— Зато теперь всё позади, — осторожно глажу её по спине. — С нами всё в порядке. И с миром тоже. Глава Легиона неизбежности пала. И с другими угрозами, если они возникнут, мы тоже справимся…
Кира всхлипывает, уже не скрывая, что плачет.
— У меня был план, — выговаривает она из себя застарелую горечь. — Я хотела непременно тебя найти. И завершить то, для чего создали нас творцы.
— Зачем?
Она тяжело вздыхает.
— Либо ты. Либо я. Мне казалось, что по-другому никак не получится. Ведь каждый раз, когда мы встречались, ты… Так пусть хотя бы в этот раз останется Олег, а не Кира.
— Всегда есть третий вариант, — качаю головой. — Ведь мы оба никогда по-настоящему не желали друг другу зла. Разве теперь что-то изменилось?
Кира прижимается ко мне покрепче, будто подтверждая: нет, не изменилось.
Продолжаю:
— Когда память вернулась, я понял одно. Мы связаны, Кира. Плевать, как нас зовут, где мы живём и как выглядим. Я просто хочу сделать всё возможное, чтобы тебя защитить.
— Я тоже, — уже откровенно рыдает девушка.
— Тогда вернёмся домой?
Она кивает.
— Не знаю, где мы теперь окажемся, — произношу тихо, одной рукой прижимая к себе дрожащую девушку и высвобождая другую. — Но будь уверена: теперь я точно ни о чём не забуду. И обязательно тебя отыщу.
Вскидываю свободную руку, в которой материализуется верный Шкет. И стреляю, как подсказывает режим зрения, подаренный мне Аки, — прямо во вращающуюся на фоне бесконечного космоса звёздную спираль.
Иллюзорная реальность покрывается сетью трещин. И разламывается на куски, будто разноцветное стекло.
А нас поглощает бесконечная тьма, которая пряталась за этой иллюзией.
Вот теперь конец. Точно.
***
Яркий свет бьёт по закрытым векам так, что хочется накрыться подушкой. Но не поможет: я уже окончательно проснулся.
Кое-как разлепляю глаза и с удивлением разглядываю залитое солнечным светом помещение, в котором нахожусь. Белый потолок, белые стены, еле слышный писк какого-то прибора над ухом. Больница?
Похоже на то.
Но ещё более интересны другие вопросы. В каком я мире? В каком я теле? Ведь последнее, что я помню из финальной битвы с Керерин — страшный взрыв, в эпицентре которого мы с Кирой оказались.
Точно, Кира!
Меня буквально подбрасывает на кровати. Несколько минут сижу, справляясь с головокружением. Затем опускаю босые ноги на пол. Прямо в услужливо подставленные под них мягкие тапочки.