– От станции до Кенозера всё равно будет нужна машина.
– Я всё учёл.
– Хорошо, обсудим это отдельно. Теперь по местным делам. Ощипков начинает активно вмешиваться в процесс охраны Светлого, надо пресечь его деятельность самым решительным образом. Никифор, есть соображения?
– План такой… – встрепенулся Хмель, пригладив голый блестящий череп.
Домой Глеб Евдокимович приехал к обеду.
Софья уже хозяйничала на кухне, готовилась кормить мужа.
– Представляешь, пришлось дать взятку, – призналась она, заметив отрешённый взгляд мужа.
– Кому? – вышел Тарасов из транса, рождённого размышлениями о будущей операции.
– Почтовому чиновнику. Почтальонша приходит – нас никого дома нет, она и уносит газеты и журналы обратно. Я поговорила с начальником, оставила у него книгу с конвертиком, зато договорилась, чтобы нам почту приносили вечером.
Тарасов осуждающе покачал головой:
– Это не дело.
– Да сама понимаю, – виновато шмыгнула носом Софья. – Нельзя их поощрять, потом не отобьёшься. Только ведь иначе ничего не получается.
– Сколько ты ему оставила?
– Пятьсот рублей. – Она перестала раскладывать ножи и вилки. – Что, много?
Тарасов улыбнулся:
– Смотря с какой стороны глянуть. Объём деловой коррупции в России превосходит доходы федерального бюджета в два раза. Да и рынок бытовой коррупции даёт немалые сборы – более трёх миллиардов долларов. Так что ты его сегодня статистически увеличила.
– Не статистически – физически.
– И физически тоже.
– Больше не буду.
– Надеюсь.
– Ты сегодня какой-то заторможенный. Ничего не случилось?
– Нет, всё нормально. Много работы. Завтра суббота, побудешь с детьми без меня. Я привезу девочек и уеду.
– Хорошо, побуду, – покорно согласилась Софья. – Только не рискуй там особенно, куда собираешься ехать.
– Я битый и опытный, – засмеялся Тарасов, – поэтому рисковать не собираюсь вовсе.
– Ваши враги молоды, – грустно улыбнулась Софья, – ваши друзья все старики. Разве нет?
– Конечно, нет, – возразил он. – Я же не старик ещё? И Никифор не старик, и Дима Булавин, и даже Владыко Полынь – Егор Крутов. К тому же ты должна знать, что опыт и алкоголизм всегда победят молодость и энтузиазм.
Софья снова грустно улыбнулась, и Тарасов вдруг понял, что она устала. Устала жить в постоянной готовности к экстремальному изменению ритма жизни, устала ждать тревог и невзгод, устала ждать мужа, ответственного за жизнь её детей и за неё саму. Устала ждать счастья, о котором мечтают все женщины.
Тогда он встал и обнял жену, погладил её по шелковистым волосам, пахнущим травами.
– Наша война не вечна, любимая. Обещаю тебе…
– Что? – прошептала она.
– Жизнь! – твёрдо сказал он. – Нормальную, интересную, увлекательную, добрую и спокойную жизнь.
– Это невозможно.
– Ну, совсем спокойная жизнь, может быть, и невозможна, но без некоторых волнений и ожиданий – вполне.
– Я не хочу войны… с кем бы то ни было.
– Всё изменится, вот увидишь. Будет и на нашей улице праздник.
– Утешитель, – вздохнула Софья, не отодвигаясь. – Враги не переведутся, ты же знаешь. И их много!
– Как саранчи, – кивнул он. – И всё же мы победим!
– Иди, я вижу, что ты всё равно в своём замысле. И возвращайся быстрее. Мне тоскливо без тебя.
Тарасов отодвинул её лицо, заглянул жене в глаза и нежно поцеловал…
Евгений Ощипков, прозванный в ближайшем окружении Жекой Кувалдой, любил быструю езду, поэтому его часто останавливали инспекторы ГАИ. Но этот период закончился, когда Ощипков познакомился с Вараввой Елиным, предложившим ему хорошие деньги в обмен за кое-какие услуги. Бывший боксёр и мелкий бизнесмен – Ощипков имел на Бежицком рынке две торговые палатки – согласился на предложение, и его статус резко повысился. Джип «Лексус», принадлежащий Кувалде, перестали останавливать на улицах Брянска, а охрана ресторанов, в какой бы он ни заходил, широко распахивала перед ним двери.
Это обстоятельство настолько ему понравилось, он так привык к своему положению «особо важной персоны», что поручения господина магистра Ордена Галактических Мастеров стал выполнять с большими отклонениями от планов, с задержками, привнося в реальные дела собственное понимание ситуации.
Так случилось, когда он поехал в Фошню «попугать» директора Школы, где учился его «приёмный сын», на самом деле – опер триангула Роман Колядный. Хотя Варавва советовал ему просто позвонить и вежливо пообещать директору «поставить его на уши».
Так случилось, когда он направил приехавших из Москвы работников ФАС в Гришину Слободу, хотя должен был сначала ввести их в курс дела, объяснить ситуацию с Клубом спортивного совершенствования, превращённым в Институт физкультуры, а потом и сопроводить до места назначения. Впрочем, федералы антитеррористической службы посчитали, что не нуждаются в опеке, в результате чего попали в аварию. Водитель джипа «Порше» скончался, а его спутник майор Косогло едва не сгорел.