– Кевин, полный «ёжик»! – скомандовал Бренчкорт, что на сленге космолётчиков означало переход на императив максимального драйва. – Ты должен успеть выстрелить, как только проявится противник. Задачу понял?
– Так точно!
– Включай!
В километре от «Непобедимого» проявился бликующий конус маскера, действительно формой напоминавший спейсер. Исчез.
Спустя долю секунды космос прорезал ливень огненных стрел: невидимый чужак открыл стрельбу.
И тотчас же Кевин, мгновенно вычисливший положение агрессивно настроенного преследователя, сделал один-единственный выстрел из слим-генератора.
Бой с прятками и игрой в кошки-мышки на этом закончился.
Импульс «суслика» зацепил чужака, попавшая под удивительный процесс свёртки мерности пространства – из трёх измерений в два – часть корпуса космолёта со всем её содержимым превратилась в тончайшую плоскость толщиной всего в одну элементарную частицу, шириной в сто метров и длиной в несколько километров. И мощный корабль перестал быть космическим кораблём, потеряв возможность двигаться, а также военным крейсером, так как оказался повреждённым инк спейсера. Во всяком случае так можно было понять его дальнейшее молчание.
– Кевин, маскер повреждён? – спросил капитан Бренчкорт.
– Повреждён, но управляем.
– Включай.
– Правильно, – одобрил Маккена.
Уцелевший после залпа чужака маскер изобразил голографический мираж спейсера. Но открывать огонь по нему никто не стал. Разбойничий корабль, внезапно обретший гигантский «парус» и чем-то напомнивший старинную шхуну, потерял возможность вести преследование и стрелять изо всех «орудий».
– Связь!
– Вызываю, – сказал инк, – но он не отвечает.
– Императив «абордаж», – подсказал Маккена. – Могу пойти я.
– Вальтер, прижмись к нему вплотную, – приказал Бренчкорт.
– А если он хитрит? Мы приблизимся, а он шваркнет из плазмера.
– Мог бы, давно шваркнул бы.
– Зачем он нам нужен? – подал голос Аккула. – Задание мы выполнили, можем возвращаться.
– Надо выяснить, кто они и почему атаковали нас, – проворчал Маккена.
«Непобедимый» плавно переместился к чужаку, не снимая «савана» невидимости.
Громада «паруса» закрыла носовую полусферу обзора. Стали видны продольные складки, вмятины и разрывы в корпусе неизвестного корабля, сформировавшиеся в момент свёртки части корпуса.
– Никого там нет, – проворчал Аккула.
– Отставить разговоры! Работаем на «абордаже»! Вальтер, седлай «голем».
– Иду. – Спичкин вылез из операторского кокона.
– Я с ним, – сказал Маккена. – Вдвоём будет проще соблюдать СРАМ-инструкцию и осматривать корабль.
Бренчкорт помолчал, но возражать не стал.
– Хорошо, идите.
Маккена и Спичкин облачились в защитные «кокосы», спустились в транспортный отсек, заняли места в модуле.
Кевин перебросился с инком «голема» дежурными видеограммами и открыл стартовый колодец. «Голем» вынесло в открытый космос.
Чужак по-прежнему не подавал признаков жизни. Ни передатчики, ни защитные комплексы его не работали. Повреждения, полученные космолётом от импульса слим-генератора «Непобедимого», были столь значительны, что с ними не могли справиться ремонтные системы.
«Голем» облетел деформированный корпус спейсера, нашёл подходящий разлом и нырнул внутрь.
Видеокамеры модуля передали на материнский корабль изображение интерьера чужака.
Впрочем, ничего особенного космолётчики не увидели. Это был точно такой же земной спейсер, выращенный по технологиям квазиживых организмов, коридоры и лифты возникали в нём по мере надобности, поэтому геометрия интерьеров по сути отсутствовала. Механоорганизм корабля был мёртв или почти мёртв. Пробираться по его сохранившимся «артериям» и извилистым ходам «кишечного тракта» было трудно.
«Голем» застрял.
– Командир, мне дальше не пройти, – доложил Спичкин. – Может, расширим коридорчик с помощью неймса?
– Я выйду, – предложил Маккена. – Попробую пробраться в рубку без активного вмешательства.
– Давай, – согласился капитан Бренчкорт.
Маккена выбрался из «голема», медленно поплыл – в корабле царила невесомость – по узкому проходу внутрь спейсера. Скрылся из глаз.
– Что там у тебя? – спросил Бренчкорт через минуту.
– Пытаюсь реанимировать лифт.
– Застрянешь.
– Иначе не пройду. Продолжайте вызывать экипаж.
– Никто не отвечает.
Прошло ещё несколько минут.
– Дошёл, – сообщил наконец Маккена. – Полрубки отсутствует, остальная половина всмятку.
– Команда?
– Похоже, все мертвы. Ни одного целого объекта. Вот, что-то мигает… – Маккена замолчал.
– Не рискуй! – не выдержал Спичкин. – Это могила, надо выбираться отсюда.
– Сейчас, попробую разобраться, – невнятно пропыхтел Маккена. – Ага, вот как надо… кажется, не всё сдохло… господа, это спейсер СБ Эстонии «Курвинесмиеми». Послан на перехват спейсера Федерации «Непобедимый». Команда – пять человек, капитан – Эйхмяэ Тиллисеп.
– Живы?!
– Увы, груз «двести».
– Возвращайся.
– Может, вытащим… тела? – неуверенно спросил Аккула.
– Зачем? – осведомился капитан Бренчкорт неприятным голосом.
– Ну, они же подчинялись приказу…
– У каждого своя судьба.
– Мы бы их забрали, – сказал Маккена мрачно, – если бы это можно было сделать. Экипаж по сути размазан по всему «парусу», забирать нечего.
– Возвращайся, – повторил капитан Бренчкорт.
Через двадцать минут «голем» вернулся на борт «Непобедимого».
– Идём к Земле, – сказал капитан Бренчкорт не терпящим возражений тоном. – Пять минут на подготовку.
Маккена, снявший «кокос», молча спустился в медицинский бокс, где мирно спала Роза Линдсей. О том, что произошло за это время, какой опасности подвергался «Непобедимый», а также капитан Маккена, она не знала.
Маккена опёрся руками о край реанимационной капсулы, вглядываясь в бледное лицо женщины с тёмными кругами под глазами. Лицо сурового капитана вдруг стало виновато-грустным, разгладилось, обрело несвойственные ему ранее черты. Его осветили ожидание и надежда.
Глава 24
Всемерное содействие, блин!
Пятого мая в деловой зоне Суперструнника, в специально оборудованном конференц-зале состоялась дискуссия всемирно известных учёных-физиков, инженеров и строителей Дженворпа, в которой участвовали около полусотни специалистов в области ОТО – Откорректированной теории относительности – и новейших теорий вакуума. Вывод комиссии ФАК, возглавляемой начальником отдела космоконтроля Власом Тихоновым, был однозначен: строящийся генератор «суперструны» безопасен для экологии Солнечной системы в частности и для галактики Млечный Путь в целом. После чего специальная Строительная ассамблея при Совете Объединённых Наций издала распоряжение всем Федеральным службам и частным лицам «всемерно содействовать строительству Суперструнника и запустить его в эксплуатацию к середине июня две тысячи триста четвёртого года».
Руслан, естественно, был приглашён на дискуссию и получил истинное удовольствие от процесса, выслушав немало интереснейших выступлений. Однако учёные были единодушны в своих оценках возможных воздействий Суперструнника на окружающую среду. Несмотря на некоторые теоретические разногласия. По их мнению, наука о Вселенной вплотную подошла к прорыву в будущее, что должно было сказаться и на практической стороне деятельности человечества. В случае удачи человека ждали не только самые удалённые от Солнца квазары и экзотические «реликтовые струны», рождённые в самом начале Большого Взрыва, но и другие Вселенные.
Против теории Херцига выступил только профессор Шапиро из Минского физико-технического института. Но на его доклад никто не обратил внимания, будто его и не было вовсе. А Руслан сделал вывод, что все выступавшие, восторженно оценившие теорию Херцига, просто были зомбированы Вирусом. Иначе такое единодушие трудно было объяснить.
Доложив Грымову о своих выводах, Руслан снова принялся размышлять, как ему «достать» очередного подозреваемого в связях с Вирусом, то есть Жозефа Поллака, и был искренне удивлён, когда Поллак сам вызвал его к себе.
Встреча состоялась в деловой зоне строительства Суперструнника, в личном рабочем модуле Поллака, практически не уступавшем апартаментам Херцига по площади и объёму встроенных в него технических устройств.
Поллак, вальяжный блондин с роскошной шевелюрой и злыми белыми (такое складывалось впечатление) глазами, принял инспектора ФАК не сразу, словно подчёркивая его незначительность по сравнению с масштабом собственных забот. Он долго разговаривал с кем-то по интеркому, потом манипулировал световыми фигурами над столом, снова звонил и наконец пригласил терпеливо стоящего у двери Горюнова сесть.
– Спасибо, я постою, – вежливо отказался Руслан.
Поллак окинул его фигуру внимательным взглядом.
– Господин инспектор, вам говорили, что вы мешаете работать?
– Кому? – тем же тоном спросил Руслан.
– Всем, в том числе руководству стройки.
– Ерунда, наговоры.
– Мне жаловалась на вас координатор стройки госпожа Тихонова.
– Бред! – возмутился Руслан. – Вы врёте! Координатор стройки не могла жаловаться на меня, потому что лично ей я не мешаю никоим образом. Хотите, устройте мне очную ставку с ней, она подтвердит.
– А вы наглец, господин инспектор!
– От такого слышу! – парировал Руслан, приняв официальный вид. – Это всё, что вы хотели мне сказать?
Поллак потемнел, но сдержался, сузил глаза.
– Предупреждаю вас в последний раз, инспектор: ещё одна жалоба – и на Дженворпе будет работать другой представитель ФАК!
«Шустрый, запусти „клопа“!» – мысленно скомандовал Руслан, вслух же сказал:
– О ваших угрозах будет доложено кому следует, господин Поллак. Честь имею!
Он щёлкнул каблуками, развернулся и вышел из кабинета помощника Херцига. В коридоре спросил терафима:
«Запустил „клопа“?»
«Двух», – ответил Шустрый.
«Молодец!»
Руслан вернулся в свой номер, автоматически проверил наличие подсматривающих видеоустройств, активировал оставленного у Поллака микрошпиона.
Сначала виом связи показывал только плохо различимые расплывчатые контуры предметов интерьера, потом «видеоклоп» сфокусировал сферу обзора, настроился, и стал виден стол Поллака и он сам, сидящий за столом. Судя по всему, «клоп» занял удачную позицию в потолке, прямо над головой хозяина кабинета.
Стал слышен слегка дребезжащий голос. Поллак разговаривал с абонентом, причём раздражённо, на высоких тонах:
– Командор, это ваши проблемы, а не мои! Вы должны были убрать этого наглеца ещё неделю назад!
– Это же он про меня, – сообразил Руслан, довольно ухмыльнулся. – Достал-таки я его!
Ответа Шевчука не последовало либо он был не слышен. Поллак заговорил снова:
– Да мне плевать, как вы это сделаете! Завтра же на стройке должен работать другой инспектор!
Поллак встал из-за стола, прошёлся по кабинету, почёсывая подбородок, вернулся к столу. Перед ним высветилась странная сотовая конструкция, в глубине которой угадывалась морда какого-то зверя – тигра, судя по жёлто-коричневым полосам и клыкам.
– Мы сэкономим два дня, экселенц, – сказал Поллак. – Настройка займёт всего неделю. Пробный запуск Дженворпа состоится двадцать восьмого.
– Пробного запуска не будет, – проскрежетал на английском языке «тигр». – Двадцать восьмого Херциг инициирует Ось, и вся эта возня с генератором станет не нужна.
– Как прикажете, экселенц, – склонил голову Поллак.
– Устранили мешающие факторы?
– Работаем, экселенц. К сожалению, командор позволил Службе безопасности выкрасть спейсер «Ра», и мы вынуждены исправлять ситуацию в экстренном плане.
– Мы же сменили комиссара.
– Он не контролирует всю Службу. Против него работает особая команда контрразведки «Сокол». Нам с трудом удалось внедрить туда своего человека.
– Результаты?
– Они послали к Орлу спейсер «Непобедимый», чтобы забрать капитана «Ра» Маккену, но спейсер назад не вернётся. Его перехватит фрегат «Курвинесмиеми», который нам любезно одолжила эстонская служба безопасности.
– Вы говорили о подозрительных действиях инспектора Горюнова. Он тоже работает на «Сокол»?
– Он просто дурак, экселенц… – Поллак замолчал, поворочал головой и вдруг посмотрел вверх на потолок, по сути – прямо в зрачок видеокамеры «клопа». Глаза его расширились. – Фак ю!
Изображение кабинета исчезло: Поллак включил нейтрализатор видеосигналов. Почему аппаратура его кабинета не выявила и не уничтожила микрошпиона сразу после включения видеокамеры, было неизвестно. Возможно, он был так уверен в своей неуязвимости, что забыл об элементарной осторожности.
– Записали передачу? – позвонил Руслан дежурному.
– Уходи оттуда! – посоветовал ему Барни. – Они теперь сделают всё, чтобы оторвать тебе башку!
– Она мне ещё нужна, – засмеялся Руслан, – поберегу. Поищите «крота» в системе, о котором говорил Поллак. Интересно даже, кто это может быть.
– Найдём, – пообещал Барни.
Чувствуя моральное удовлетворение от успешно проделанной работы, Руслан отправился гулять по коридорам деловой зоны стройки, и уже через несколько минут Шустрый доложил о возросшем «потоке внимания». За инспектором ФАК начали следить, используя летающих невидимых «насекомых». Поллак выполнял данное эмиссару Вируса обещание.
Руслан позвонил Мешему:
– Поллак пригрозил меня уволить.
Мешем помолчал.
– Есть за что?
– Я сказал, что моё начальство будет проинформировано об этом.
– У Поллака большие связи в верхах.
– Он работает ещё на одну интересную структуру. Хочешь понаблюдать за ним?
– Не хочу.
– Я имею в виду, что в его кабинете сидит мой шпион.
Мешем опять помолчал.
– Мне это не нравится. Уверен, что твои действия законны?
– Меня уполномочили, – веско сказал Руслан.
Пограничник хмыкнул:
– Интересно кто. Я освобожусь через полтора часа, где тебя искать?
– Созвонимся.
Виом связи растаял. Но через несколько минут звонок раздался снова. Подумав, что Мешем хочет что-то добавить, Руслан включил мобик. В объёме передачи возникло лицо Ярославы.
– О! – вырвалось у Руслана.
Она не обратила внимания на его реакцию.
– Зачем ты поссорился с Поллаком? Он вне себя, требует немедленно убрать тебя со стройки. Что ты ему наговорил?
– Он мне сообщил, что ты жаловалась на меня.
– Чушь! И что ты ответил?
– Сказал примерно то же самое. Но главное не в этом.
– А в чём?
– Я запустил к нему в кабинет «клопа».
– Зачем?!
Откуда у сотрудника федерального агентства устройство для тайной видеозаписи, уже сотни лет называемое в среде спецслужб «клопом», она не спросила.