– Мы нечисть необученная, – снова занудил пенёк.
Но я его уже почти не слушала. Махнула рукой, приказав траве отпустить вредного водяника, и подошла к нему.
– Значит, так... В моём ведьмовстве убедился?
– А как же, матушка, – залебезил тот.
Разумеется, верить этому проходимцу на слово я не собиралась. Такому только поверь – мигом в болоте искупает. Тонуть я и вправду не собиралась: на самый крайний случай у меня всегда оставалось «щучье веление». Но и пачкаться всякий раз, когда местный шутник совершит очередную попытку обзавестись русалкой, не хотелось.
– Какая я тебе матушка? Я бы такого сыночка в колыбели удавила.
– Хозяюшка, – поправился он.
– А раз хозяюшка, так слушай. Как леший сказал, места тут заповедные, которым без ведьмы никак нельзя. А болоту никак нельзя без болотника. Смекаешь?
– Я водяной! – попытался отползти от меня подальше вредитель.
– Водяной, а развёл тут форменное болото! В должности-то и понизить недолго. Был водяной, а стал болотник. Так что выбирай. Или ты водяной и наводишь тут порядок. Или болотник, и порядок не наводишь. Но тогда уж не обессудь. Порядок я сама наведу. Вон леший мне подскажет, как приличного водяного завести и от лишнего болота избавиться.
Лешак на этот раз не стал кокетничать, только со скрипом закивал:
– Со всем старанием, хозяйка.
– Так болото прежняя ведьма развести велела! – взвыл водяной, видя такое единодушие.
– У себя на дворе? – я с долей скепсиса приподняла левую бровь и покосилась на бочаг прямо перед крыльцом.
– На двор я не лез. А тут только пошутить хотел, – пробурчал он.
– Ну и что ты выбираешь?
– А то мне самому приятно в грязи сидеть. Ни одну русалку не заманишь! Водяной я! Все болота осушу.
– А вот все, пожалуй, что и не надо, – вмешался леший. – Тебе, хозяйка, конечно, виднее, но ни к чему окрестному люду к тебе лёгкую тропу открывать, оглянуться не успеешь – тракт протопчут. И не будет тебе покоя ни днём, ни ночью.
– Это точно, – нахмурилась я. В ушах явственно прозвучало нахальное «Хозяйка! Отворяй! Гостя принимай!», и меня передёрнуло. – Осушить болота вокруг избы. Так, чтобы мне лягушки спать не мешали. И лес не загаживать. Вы уж с лешим сами разберитесь, где болотом путь перекрыть, а где и бурелома простого хватит.
– Кое-где можно и просто стёжки-дорожки перепутать, – добавил леший.
– Это уже сами разберётесь, – повторила я. – Потока паломников мне тут точно не надо.
– Стёжку старую оставлять? – деловито поинтересовался водяной.
– Какую?
– Прежняя ведьма велела сделать. Мол, кому по большой нужде, тот пройдёт. А досужие болтуны – забоятся, – пояснил лешак.
Я задумалась. С одной стороны, всё правильно. Мало ли у кого какое горе. С другой, мне самой не помешает связь с «большой землёй». Леший вроде на грибы или на зайца какого жадничать не станет, но кто его знает. Да и хлеба хочется порой... Но все эти размышления с лихвой перекрывались другим. Если сюда будут шастать люди, то рано или поздно слух о новой ведьме дойдёт и до столицы. А тогда жди гостей из тех, кого я видеть не желала совершенно или желала слишком сильно, но права такого не имела.
– Подумаю, – сказала наконец я. – Пока пусть остаётся. Но чтобы без моего ведома ни одна муха по этой тропе не пролетела.
– Не пролетит, хозяйка, не сумлевайся, – проскрипел леший.
– Ты что скажешь, вредитель?
– Я не вредитель, – заныл было водяной, но, наткнувшись на мой не предвещавший ничего хорошего взгляд, сбился. – Сделаю.
– Отлично. Начать можешь с того, что уберёшь яму от моего крыльца. А уж если вон там по краешку ручей пустишь, то будем считать, что ты твёрдо встал на путь исправления.
– И русалкой наградишь?! – подскочил тот.
– Наградить не награжу, – покачала головой я. – Ещё только не хватало топить кого-то тебе в угоду. Но как ими обзавестись, со временем подскажу.
Водяной радостно булькнул, и болото у порога испарилось.
– До встречи, лесной хозяин, – я поднялась и, не удержавшись, добавила. – Ты заходи, если что.
Пенёк ожидаемо юмора не уловил и солидно проскрипел:
– Свидимся, хозяйка.
Я посмотрела, как он исчезает в тёмном провале, быстро затянувшемся обратно, и пошла к избе. «Будем надеяться, что домовой пережил купание... Вроде в прошлый раз он его и не заметил вовсе».
ГЛАВА 21
Домовик плаванье под печку не заметил. Как, впрочем, и фолиант-травник, который я открывала с некоторой опаской. Но книга действительно оказалась зачарованной. Несмотря на то, что вытащила я её из мокрого комка своей одежды, на обложке не осталось ни капли влаги. Как и внутри.