В это время женщина уже допела и странно кривляясь всем телом попробовала опустить кинжал на мою спящую подругу и теперь с изумлением пыталась вытащить застрявший в щите кинжал. Метнувшись в перед я сбила ее с ног и у нас завязалась ожесточенная потасовка. Прежде чем я ее вырубила она успела выдрать мне неплохой такой клок волос и расцарапать щеку. Связав ее сдернутыми тут же и порванными занавесками я пошатываясь встала с пола. Кинув взгляд на мирно спящую подругу я взяла в руку кинжал и убрала щит. Как только щит исчез кинжал легко скользнул в мою руку.
Лезвие было очень странным я никогда такого не видела, оно не было сплошным, а состояло из множества небольших неодинаковых пластин которые извивались из-под рукоятки и напоминали змей. Отложив его в сторону я пошатываясь направилась приводить себя в порядок. Головная боль плотно оккупировала мой затылок. Руки тряслись. Включив воду я постояла над раковиной пропуская ее и зачерпнула в ладошки холодной воды.
Кое как приведя себя в относительный порядок и поуспокоившись я вернулась в комнату. Женщина уже пришла в сознание и яростно крутилась пытаясь высвободиться. Заметив меня она замерла. Глаза были наполнены яростью. Она с напряжением наблюдала за мной. Я присела рядом с ней на корточки.
-Надо бы поговорить, сейчас я выну кляп, надеясь на твое благоразумие, если закричишь, то увы боюсь у меня не будет другого выхода. Ну ты поняла, о чем я? - она аккуратно и недоверчиво кивнула головой. Я развязала узелок и вытащила кляп. Готовая в любой момент вернуть его на место. Но она видимо решила вести себя благоразумно. – И так почему ты решила ее убить? - Я кивнула головой в сторону кровати, на которой перевернувшись на живот и растянувшись во весь рост спала подруга.
- Так надо, тебе не понять- прошелестела она глядя в сторону избегая моего взгляда.
-Действительно где уж мне –съехидничала я – я же не прокрадываюсь по ночам в комнаты постояльцев чтобы убить их.
- Ты ведьма, прирожденная ведьма, ты не знаешь ни старости, ни болезни, ни других проблем присущих обычным людям…
-Может я и ведьма, но я не застрахована от проблем как ты сейчас пытаешься донести и тем более что старость и болезни не являются достаточными причинами для убийства, знаешь я думаю зря я решила начать этот разговор все равно мы друг друга не поймём, даже если я начну стариться, то вряд ли я ради этого решусь на убийства ни в чем не повинных людей. - Сказала я и приготовилась вернуть кляп обратно, но ее дальнейшие слова застали меня врасплох.
- А если эти проблемы будут касаться твоего ребенка ты тоже не пойдёшь на это? Если от твоего решения будет зависеть жизнь самого близкого существа на свете ты останешься в стороне? Да меня очень сложно судить и практически не возможно понять, я сама ненавижу себя за совершаемые поступки, но изменить уже ни чего, ни чего нельзя.
-Ты, о чем? - поинтересовалась я откладывая кляп в сторону и мысленно ставя себя на ее место. А действительно ради родного и близкого мы порой совершаем самые отвратительные поступки оправдывая все любовью. Любовь — это универсальная телега куда можно переложить груз ответственности за совершенные деяния какие бы они не были оправдывая их любовью. Я не знаю смогла бы я так же.
- Все дело в том, что я полукровка- начала она рассказ- и не человека и ведьмы, в этом случае было бы гораздо проще.
Ее мать Настасья знахарка жила, как и полагается приличной ведьме на самом конце поселка, в домике который вплотную прилегал к лесу. Вопреки всеобщим учениям ее в родной деревне любили и уважали. Еще бы, старенький деревенский священник и тот признавал, что ведьма ведьме рознь и даже пускал ее в церковь. Сельчане же бегали к ней за различными снадобьями привороты, отвороты, роды, болячки всем занималась она. Была и вежлива, и приветлива и на хозяйстве у нее все спорилось. Вот только была одна. Ну не нравился ей никто, а жить с кем-то вместе просто ради того, чтобы было как у всех ей не хотелось. Влюбленные парни крутились около ее дома, но никому она ни давала намека на возможные отношения просто посмеивалась глядя на них. Поклонники постоянно менялись кто по умней понимал, что нечего тут ловить и в деревне выбирал себе жену, или уезжал. Она была не то чтобы красива в обычном понимании этого слова, просто необычная, недоступная, загадочная что и манило их к ней. Шли годы и поколение меняло поколение, но в Листянке все было по-прежнему. Жители древни и окрестных сел по-прежнему бегали к травнице со своими проблемами. Все так же около забора окучивались влюбленные парнишки. Вот только сердце по-прежнему принадлежало только ей. Однажды в лесу, где она как всегда собирала травы на зиму нашла сосем еще юного парнишку, ему было лет семнадцать. Он сидел прислонившись к березе с закрытыми глазами. Лицо бледное практически сравнявшееся по цвету с деревом. Настасья осмотрела его. Видимых ран не было, но вот физическое и эмоциональное здоровье были на грани словно кто-то тянул из него силы. Она с трудом довела его до избушки. Первое время паренек метался в бреду, и она ни на минуту не оставляла его одного потом как-то резко и неожиданно он начал поправляться. Через месяц он уже пытался помогать ей по дому. Шло время, и Настасья уже привыкла к парнишке. Он ничего не помнил из своей прежней жизни, и она назвала его Ярила. И однажды она поняла, что любит его. Ярил тоже был не равнодушен к ней, сельчане радовались за них и на свадьбе громко кричали за здоровье и счастье молодых.
Через некоторое время молодая травница поняла, что носит ребенка. Счастью молодых не было предела. Вот только Ярил с каждым днем становился все мрачнее и мрачнее. В день родов он мрачно сидел на завалинке ожидая рождения ребенка. Соседи списывали его состояние на переживания и как могли успокаивали молодого отца. Настасья разродилась к вечеру. А к утру он ушел в лес… на всегда…
- И какое отношение это имеет к происходящему? - поинтересовалась я глядя как по щекам женщины скатываются крупные слезы.
-Родившимся ребенком была я-сказала она уставившись в одну точку.
Я сидела и молчала осмысливая услышанное. Но все равно что-то не сходиться. Да ребенок колдуньи и простого человека не получает полностью дара и лишь крохи, но знахаркой быть тоже вполне почетно, кусок хлеба и котелок картошки будет. Но вот вряд ли ее отец был простым человеком, зачем она стала бы все это сейчас мне рассказывать? Хотя она могла решить, что за покушение на Эльку я отправлю ее к праотцам, м-да хоть я и не сторонник агрессивных мер, а ведь могла бы…
-Кем был твой отец? - спросила я после продолжительного молчания.
-Кромешник- прошелестела она одними губами.
Ого, никогда не слышала о том, что они создают семьи, хотя с учетом предыдущего рассказа все становиться понятно. Потеря памяти и вот вам не естественные поступки. Так стоп, а что у нас получается от смеси кромешника и ведьмы? Черт я даже никогда не слышала о таком!!!Я внимательно посмотрела на нее. Магический фон присутствует, но так слабенько, глаза нормальные красные от слез, но нормальной формы и цвета. В ауре едва-едва полыхают фиолетовые искорки, но в принципе в пределах разумного.
-Не веришь мне? -грустно усмехнулась она.
-Не очень.
-А так- внешне все оставалось по прежнему и я перешла на магическое зрение. Во круг нее заворачивались темные вихри проклятий доступные только кромешникам. Они не нанесли бы особого урона никому, но выпытывают энергию владельца пожирая его изнутри. Видимо уже отчаявшись она запустила их на меня. Зря. Они не пробьют даже щит новичка, а уж мое кольцо и подавно. Палец привычно легонько за пульсировал и кольцо втянуло их в себя. Она бессильно смотрела на это.