017. Перевосприятие
На фоне последних (крайних?) рассуждений Саши в своём дневнике, ей наконец удалось уловить мысль фразой «звук — это движение», в соотношении с её не нравившимся ей состоянием ощущения «недовыраженных» идей. То, что она «ощущала» относительно этого, вполне чётко связывалось для неё с категорией движения чего-то «материального, но не очень». Перебирая, как-то, свои мысли и эту формулировку-ощущение, она увидела её почти стопроцентное попадание под словосочетание «движение эфира», светлая память мистическому The Повелителю Электричества. Отсюда встал вопрос, как эти некоторые движения эфира привести к конкретной, а часть и, возможно, к материальной, пригодной к применению ею форме. Какие приёмы использовать, даже если понадобиться их создать самой.
Что до собственной лингвистики: Саша уяснила, в том числе на фоне собственных своих, предыдущих за несколько лет размышлений, а также выпавшей недавно бинго-формулировке «движение эфира», подходящей предшествующим ей своими смутным ощущениям что, во-первых, даже общеупотребительные термины, на фоне приобретённого опыта, складываются для людей по-разному. В смысле, к примеру, слово «добро» сплетается для человека из лоскутов, которые он сумел, и вообще имел возможность наблюдать на практике восприятия событий и их последовательностей. Во-вторых смысл, стратегию употребления того или иного термина, также закладывал носитель, могущий произнести, осмыслить, выдать текстом этот образ, притом сложенный из разнящихся от человека к человеку исходных данных. В итоге опять, логично, его применение по месту, к ситуации, было сообразно лишь после изучения одним профессионалом другого, которые хотя бы попытаются вникнуть в вопрос чуть шире, чем у них в сознании закреплён тезис. А остальные скорее «просто» «бросались» в друг-друга словами, подразумевая под этим каждый своё, более-менее куда-то попадая. И не надо было там думать ни про какую «лингвистику языка», «лингвистику мышления». Но, сэ ля ви. «Живи сам и дай жить другим», так что и такое имело место быть в Мире.
Эфир, как предполагала, формулировала для себя по началу Саша, это источник форм, идей, плотно связанных с нашим миром. То бишь, если распознаваемое ей как Абстрактное, виделось девушке скорее как нечто более отстоящее, находящееся в её категориях «за» стеной эфира, то образное мышление ей чуелось входящим в его состав и, соответственно, образное мышление Александры можно было определить, как конкретно её личная связь с этой субстанцией. А значит она «нашла», определила для своего восприятия и мышления некий буфер, связывающий образное мышление и Абстрактное, за которым, как мы помним, девушке чудилась ещё и Тьма Абстрактного. Где-то тут, наверняка, с разных точек зрения будет ёбаная гора ошибок, но девочка старалась и шла как умела там, где пыталась это сделать.
В результате её разум вооружился формулировкой дифференцирования окружающего мира, в том числе некоего пучка воспринимаемых им ощущений, которые пытался хоть куда-то определить, и с ними «работать» (пиздеть — не мешки ворочать) стало приемлемей и проще с точки зрения рацио.
Постепенно оттачивая эти формулировки для себя, они переросли в то, что Александрино образное мышление и подразумеваемое ею абстрактное связаны скорее с ней самой, с её целостным существом и её нематериальной точкой восприятия, тогда как эфир — субстанция реальности, проявленного мира, в которой все её «конструкции» «реально» вращаются. Притом эфир подвержен влиянию некоторых «чётких формулировок» её образного мышления и ощущений. А это было уже ещё одна «тропка к магии», которая стала доступна восприятию девушки.
Вместе с появившимся для её разума определением «эфира» девочка, несмотря на наличие двух каналов мышления и ускоренной интенсивности восприятия времени понимала, что её вычислительных мощностей пиздец как не хватало для приемлемого, не вызывающего внутреннего дискомфорта, функционирования. В итоге она себе «дорисовала» сразу третий и четвёртый каналы мышления, чтобы более структурированно воспринимать происходящие в ней процессы, а также прогнозировать операции с ними, но вал информации всё-равно оставался ебейшим. Саша определила, что больше четырёх смысла «дорисовывать» другие, да побольше-ПОБОЛЬШЕ, для неё нет. Требовалась какая-то реорганизация воспринимаемых принципов мышления в целом, а не подгон новых костылей. Тогда она решила что, по сути, есть два взаимодополняющих варианта дальнейшего развития этого момента. Первый, это выкидывание ёбаного мусора, который вращается в виде всякой хуйни в её головушке. Второй — поиск и подключение дополнительных вычислительных мощностей.