– Прекрати ныть, – строго велела невидимая Маргарита. – и не криви губы, я их сейчас буду красить! Порой Дарье казалось, что на нее, как на героиню фильма-сказки типа “Золушки” – Эллу кто-то когда-то наложил проклятье послушания. Одной строгой нотки в чьем-либо голосе ей хватало для того, чтобы сложить лапки и позволить судьбе в лице мамы, учительницы или такой, как Маргоша, подружки нести себя по течению, не делая ни малейших попыток сопротивляться. – Неправда, кстати, – присоединился голосок Евы. – ты же танцевала на наших посиделках. Ты отлично двигаешься, мы все видели. – На наших посиделках мы были одни. У меня боязнь сцены! Все будут на меня глазеть – это будет смешно! Я буду выглядеть... выглядеть... – Ты будешь выглядеть потрясающе! – отрезала Марго. – Вот-вот, – слегка невнятно из-за зажатых во рту булавок пробурчала Алинка. – а если ты думаешь иначе, я сейчас обижусь! С твоим костюмом я дольше всего провозилась! – Костюм прекрасный. Просто... просто форма должна соответствовать содержанию, а я буду выглядеть, как зубрилка, которая пытается притвориться стильной девушкой! Все хорошо меня знают и будут смеяться! – Тебя никто под маской не узнает! Просто не веди себя, как зубрилка! То, что ты хорошо учишься, отнюдь не делает тебя Мартыном в юбке, понятно? И только попробуй, как в прошлый раз, просидеть весь вечер в уголке и ныть “уж лучше б я дома книжку почитала”!
Маску Алинка сделала из запасных очков Дарьи, украсив оправу разноцветными перышками.
– На ритмике я еще не носила очков! – тут же ухватилась за идею отличница. – вдруг они упадут, если я буду танцевать... – Не морщись, я же все размажу, если будешь строить рожи! Все, можешь открывать глаза.
Маргарита сама аккуратно надела на Дарью очки. Отличница в тихом ужасе уставилась в большое зеркало, перед которым ее “установили”.
– Теперь хоть на девушку будешь похожа, а не на моль библиотечную! – удовлетворенно хмыкнула питерская красавица. А Дарья подумала, что если на кого-то и стала похожа, то на укротительницу тигров в каком-нибудь цирке: только плетки в руке и не хватало, честное слово! Костюм состоял из красного с золотым шитьем жакета, к счастью, Алинка решила ее пожалеть и сделала этот жакет достаточно закрытым (не смотря на вопли Марго, уверяющей, что на вечернее торжество воротнички, “подпирающие челюсть” – как она выразилась – неуместны), алых шаровар, заправленных в красные с золотом же сапожки, и как бы юбки из тонких золотых лент – перьев, надетой поверх этих шаровар. В принципе, это смотрелось вполне пристойно, даже мама, наверное, не стала бы возражать против такого наряда, хотя прокурор Тамара Кукушкина отличалась крайне строгими нравами, по отношению к дочери – в особенности (смирилась, наверное, что из Петьки толку не выйдет, вот и переключилась целиком на Дарью)... Проблема была в другом... – Это не я! – тихо заявила Дарья, разглядывая незнакомую девушку в ало-золотом наряде с шикарной гривой черных кудрей. Не слишком обращая на нее внимание, Алинка и Марго ходили вокруг подружки кругами, словно вокруг новогодней елки, скептически оценивая результаты своих усилий. – Чего-то не хватает... – Ага. Только не пойму – чего... – Может быть, сделать ей что-нибудь с волосами? Дарья, незадолго до того наблюдавшая два часа мучений Евы, которой Маргарита в домашних условиях варганила “мокрую химию”, вылив на каштановые кудряшки не меньше двух с половиной тюбиков геля и каким-то образом превратив их в гладкие волны словно бы не до конца высохших русалочьих волос, в ужасе замотала головой. К счастью, красавица сама передумала: – Наверное, уже не успеем. Мне еще маникюр делать! Надо чем-нибудь украсить...
Алинка вдруг издала торжествующий вопль, заставив всех подскочить, и, ослепительно сияя улыбкой, полезла под кровать, почти скрывшуюся под горой разноцветных одеяний.
– Помните те бусы, для Евы? – я в бабулином сундуке случайно нашла эту шкатулку, глядите! – с видом фокусника, Алька раскрыла перед подругами небольшую коробочку из резного нелакированного дерева, не смотря на явную старину, даже не потемневшего и не потрескавшегося. Внутри шкатулки лежал венок из очень тонко отлитых золотых колосков, украшенный самоцветными камешками, словно в колосья вплелись полевые цветы и большое перо вроде павлиньего, только не сине-зеленое, а золотистое с алым пятнышком в форме какого-то фантастического глаза. Перо-то Алинка с торжествующим видом и извлекла, воткнув в чисто символически собранные на макушке волосы Дарьи. – Маниту сказал все! – с непроницаемым лицом и нарочитым псевдо-акцентом пробубнила Ева и прыснула. Дарья, естественно, смутилась. Она вообще очень часто и легко смущалась, к счастью, природная смуглость кожи оставляла это незаметным для окружающих. Тем больше девочка жалела новую знакомую Викторию, тонкая белая кожа которой мгновенно заливалась краской, делаясь даже темнее густо-рыжих волос. “Интересно, что за костюм выберет Вика?” – Потрясающе! – восхищенно ахнула Алина. Марго продолжала удерживать на лице скептицизм, стараясь скрыть довольный вид. Опасливо взглянув в зеркало, Дарья мысленно с ними согласилась. Незнакомая яркая экзотка и правда смотрелась потрясающе, вот только отождествить ее с самой собой как-то не выходило. – Следующий! – рявкнула Маргарита, подталкивая Дарью в бок. – Шевелитесь вы, из-за вас я не успею с маникюром! – Да у нас еще... – Такие дела не терпят спешки – один ноготь неровно накрасишь – и пиши пропало! Женька! Евгения поморщилась, но послушно поплелась на место, освобожденное Дарьей. Огрызаться с Маргаритой, которая единственная могла кого угодно потрясающе “отштукатурить” было бы сейчас крайне неразумно. Ее в четыре руки нарядили в длинную рубашку-балахон, якобы изображающую одеяние славянской русалки, только материальчик не вписывался – тонкая блестящая псевдо-шелковая ткань на грани синего и голубого цветов. Отчего-то хохотушка и болтушка решила выглядеть на празднике лирично и романтично... “Хотя ее хоть узнать можно!” – напомнила себе Дарья. Маргарита с профессиональной сноровкой слегка пудрила круглое личико – все же для ундины Ева оказалась неприемлемо румяной и цветущей, а Алинка украшала “мокрую химию” цветами и ленточками. Оставшаяся без занятий Даша огляделась, привычно выискивая взглядом что-нибудь почитать. Была у нее такая привычка – стоило хоть минутке свободной выпасть, организм требовал читать что-нибудь, вплоть до объявлений, рекламы и нехороших надписей на заборах! Впрочем, в Алинкиной комнате таковых не обнаружилось. “Наверное, русалочий наряд больше подошел бы Елене...” – бросая взгляд на самую тихую участницу примерок, подумала Дарья. Уж Елене не нужны были книги, чтобы при первой же возможности унестись мыслями куда-то далеко-далеко, “уйти в себя и заблудиться” – как выражалась Ева. Большие серые глаза в точности напоминали осеннее небо, пряча за пасмурной дымкой какие-то неведомые просторы и дали. “Славянского” наряда для Елены не придумали и одели ее во что-то, вроде, европейское: тяжеловатое платье из бледно-голубой ткани с серебряным шитьем по квадратному вырезу – слишком закрытому, чтобы именоваться “декольте”, но все-таки и не “воротник”... Маргарита вынуждена была позволить своей лучшей подруге обойтись без косметики: попытка подрумянить скулы обернулась чахоточными пятнами на щеках, глаза моментально “пропадали”, стоило использовать тени для век, а подкрашенные губы начинали казаться приклеенными. Лучшее, что можно было сделать с лицом Елены – это оставить его в покое, хоть девочка по-прежнему была едва заметна на фоне выбеленной стены. Это лучше, чем напоминать клоуна! Волосы тоже оставалось только слегка пригладить “самсилгом” перед тем, как заплести две привычные косички (Марго надеялась, что так они хотя бы не распушатся одуванчиком через пять минут, а продержатся хотя бы час), в которые Алинка вплела по нити жемчуга. – Свободна! – отчеканила Марго уже Еве. – Алька, одевайся скорее, я тебя накрашу. Для себя Алина выбрала образ Шамаханской Царицы, нарядившись в расшитый блестками и бусинами топ, светло-фиолетовые шаровары – более широкие и длинные, чем у Дарьи, а поверх накинув что-то вроде прозрачной газовой туники. Поскольку ходить в конце октября по средней полосе России в гаремных туфельках не представлялось возможным – крышка сундука с бабулиными сокровищами заскрипела в очередной раз, явив миру симпатичные короткие сапожки. Что сама Алина, что ее бабуля Ядвига были миниатюрными, как феи, а уж размер ноги у них обеих был просто кукольным – на Дарью такие сапожки разве что лет в восемь бы еще налезли... Пока азиаточка натягивала шаровары и путалась в накидке, Марго ожесточенно спорила с Евой, взвешивая в руках “пшеничный” венок. – Говорю тебе – золотой, уж я-то, наверное, получше тебя разбираюсь! – О-ой, ну где нам, серой-то провинции! И где ты видишь пробу? – Пробы нет, – рассмотрев венок со всех сторон, вынуждена была признать Маргоша. – но, судя по весу, он золотой! И камни настоящие. – Настоящие такими крупными не бывают! – упрямо твердила Ева. – Золото самоварное, камушки – цветные булыжники, хотя сделано и правда красиво! Маргарита возмущенно хмыкнула. В драгоценностях она действительно кое-что понимала и питала к драгметаллам и камешкам изрядную слабость. Не зря Алинка предложила для питерской красавицы костюм Хозяйки Медной Горы – щедро украшенное зеленое платье еще аккуратно висело на “плечиках”. – Вообще-то бабуля вряд ли позволила бы мне брать, что захочу, если бы там были такие дорогие вещи, – извиняющимся тоном поддержала Еву Алина. – хочешь надеть его? Не совсем в тему, но, кажется, тебе подойдет... Маргарита повертела венок в руках, взвешивая еще раз и пытаясь все-таки обнаружить пробу. – Если он все-таки золотой – и наверняка имеет антикварную ценность – Ядвига Светозаровна может на нас рассердиться. – Она же сама сказала мне: бери, что захочешь, – повторила Алина. – ты же очень ответственный человек, не потеряешь, по темным подворотням, где его могут отобрать, мы ходить не будем – твой отец ведь обещал встретить нас вечером на машине и развести по домам. На аристократическом лице Маргариты сомнение боролось с явной симпатией к изящному украшению. Наконец, соблазн пересилил. – Ну хорошо. Я его действительно не потеряю, а завтра в случае чего сама извинюсь перед Ядвигой Светозаровной. Все, Алька, садись “штукатуриться”! Тебе еще меня причесывать! Дарья скучающе вздохнула. – А почитать тут что-нибудь?.. – Дашка, не начинай!!! – хором выкрикнули все, кроме “витающей в облаках” Елены.
====== ГЛАВА ПЕРВАЯ. 7. Маргарита ======
«Как маленькие, честное слово!»
Вспомнив, каких невероятных усилий стоило отвязаться от намылившейся было за старшей сестрой Лильки, Марго внутренне содрогнулась. Порой возникало странное ощущение, что Лиля – это кара Судьбы, ниспосланная за какие-то прегрешения в прошлой жизни… Отмахнувшись от неприятных мыслей, Маргарита сосредоточилась на маникюре. Удобнее, конечно, было позаботиться об этом заранее, но, зная, что ей еще предстоит причесывать и красить своих весьма далеких от косметических премудростей подружек, девушка решила не рисковать. Странно… Самой Маргарите всегда было гораздо более интересно общество людей постарше, но жизнь неизменно складывалась таким образом, что она оказывалась самой взрослой в компании. Дарья все-таки раскопала какое-то печатное издание и наслаждалась обществом милых своему сердцу буковок, Елена сидела у окна, вглядываясь в осеннее небо, и витала мыслями где-то далеко-далеко, Ева и Алина о чем-то шушукались и то и дело начинали заразительно хохотать – как правило, именно в тот момент, когда Маргарита бросала в их сторону недовольный строгий взгляд. Ева вообще имела обыкновение хохотать по поводу и без повода, про таких говорят «палец покажи – умрет со смеху». – Хватит шуметь! Из-за вас тот же ноготь второй раз уже крашу! Эффект, как и следовало предвидеть, получился обратный – обе просто на пол сползли от смеха. Закончив возиться с маникюром, Марго аккуратно закрутила пузырек кончиками пальцев и вытянула руки перед собой, слегка растопырив пальцы и придирчиво изучая результат. Олимпиада Богдановна была категорически против того, чтобы школьницы использовали косметику, а уж за право носить распущенные волосы Маргарита уже пережила не одну разборку. Накраситься-то можно было и после школы (хотя девушка решительно не понимала, что можно иметь против невидимого «дневного» макияжа, выглядящего абсолютно естественно), но в середине дня красить ногти, чтобы вечером безжалостно их стереть… Пришлось оставить маникюр для праздников и выходных, в конце концов, уже на носу маячили осенние каникулы… – Аля, ты меня причешешь? Против косы Маргарита поначалу решительно возражала, однако Алина сумела ее как-то переубедить. Сейчас это уже радовало – к случайно обнаруженному золотому венку эта прическа, хоть и простоватая, на придирчивый взгляд питерской красавицы, подходила безупречно. Венок вообще показался ей просто бесценным сокровищем, то и дело посматривая на него, лежащий перед зеркалом среди расставленной косметики и заколочек-шпилек-ленточек, Маргарита прикидывала, согласится ли Ядвига Светозаровна продать раритет. До Нового Года, конечно, еще далековато, но редко встретишь нечто по-настоящему уникальное и ценное – именно тот подарок, который действительно хотела бы получить, а не какое-нибудь нарядное платье, которое выйдет из моды прежде, чем его успеешь надеть дважды… – Потрясающе! – восхищенно выдохнула Алинка, закончив заплетать косу и водружая этот венок на голову Марго. Впрочем, Алину очень легко было восхитить чем угодно, поэтому свое отражение Маргарита изучала со всей возможной придирчивостью. Костюм был хорош. Несмотря на обилие самоцветных украшений, наряд Хозяйки Медной Горы не выглядел кичливо, напротив, смотрелся очень строго. Правда, сарафанам не положен такой жесткий силуэт, но Марго никогда не оделась бы в бесформенный «мешок из-под картошки», поэтому Алина сшила этот сарафан почти точно по фигуре. Неплохо удался и макияж, хотя девушка не слишком любила сама краситься перед зеркалом, предпочитая предоставлять это профессиональным стилистам (которых в Вересково не водилось) или хотя бы маме. Насчет венка с самого начала ее грызло некоторое опасение: блондинкам зачастую не идет большое количество золотых тонов, избыток желтого цвета может сделать похожей на пачку сливочного масла. К счастью, опасение не оправдалось, венок словно был сделан специально для нее. «Я непременно сумею убедить Ядвигу Светозаровну продать его нам!» – окончательно решила Маргарита, в том, что родители будут не против купить венок, даже не сомневавшаяся. – Да, пожалуй, – сдержанно согласилась Марго с Алинкой. – действительно неплохо.