Ректор Меркури кивнул, показывая на дверь.
-Что ж, иди, - сказал он, не сделав больше ничего, что могло бы остановить Карину.
Уже выходя в коридор, она расслышала, как он обзывает ее «упрямой девчонкой», но даже не улыбнулась, воспылав к ректору необъяснимой антипатией.
«Как он смел подарить ей надежду на то, чего может никогда не произойти? Как он посмел пробудить искру веры в чудо, когда всю жизнь дядя Аландер твердил ей, насколько она бесполезна? Как он осмелился уничтожить в одно мгновение ее пылкую любовь к зельеварению и целительству?»
Карина знала, что теперь, что бы ни случилось, она попытается снять блок со своего дара. Она докажет дядюшке, что он напрасно считал ее никудышной и бесталанной.
Боевой маг – вот ее предназначение, и Карина получит желаемое любой ценой, а Кастейн ей в этом поможет. Вот у кого она попросит помощи при первой же возможности – у вампира, и, пусть даже цена за знание того, как снять блок с ее дара, будет завышена, она ее заплатит, лишь бы архон помог. Осталось одно – заполучить его расположение, а к этому у Карины непревзойденный талант, недаром она росла в замке барона Аландера и научилась подстраиваться под любые настроения дядюшки, дабы избежать очередной расправы.
Карина приблизит к себе Кастейна, пусть он пока об этом даже не догадывается. Заполучит, чтобы он поделился с ней знаниями, а затем даст понять, что его помощь ей больше не требуется.
Подло? Возможно, но только так она сможет добиться своего в этом мире, где правят сильные и независимые или же богатые, пусть и неодаренные, как ее дядюшка.
Глава девятая
Обыкновенные будни адепта
Академическая аудитория, в которой проходили теоретические занятия по целительству, отличалась изысканным вкусом не только в выборе мебели, золотых шторах и гигантской люстре, зависшей без всякой опоры в воздухе молочным переливающимся шаром, но и в оформлении стеклянных стеллажей, где фолианты в кожаных переплетах чередовались с различного рода приспособлениями, нужными профессорам. Чистота и порядок, гармония в каждом штрихе создавали небывалую атмосферу, способствующую восприятию информации.
Карина как раз нашла себе отличное местечко рядом с окном между большими дубовыми стеллажами – и не видно, и не слышно, а обзор на нижние полукружья рядов поистине отличный: и видно, и слышно, и успеваешь заметить, кто с кем шепчется, а кто кого избегает. Можно потихоньку записывать информацию и наблюдать, делая мысленные заметки о присутствующих. Единственная отдельная парта из полированного дерева и удобный мягкий стул, который сюда, скорее всего, засунули за ненадобностью, служили ей королевским троном. Даже стеклянная чернильница в виде головы дракона, как произведение искусства, досталась только ей, у остальных стояли самые обыкновенные.
Зарисовывая плавным элегантным движением руки схему диагностики закрытого перелома, Карина наблюдала за хаотичными шагами профессора Нараньи. Ее длиннополая светлая мантия подметала мрамор пола, оставляя причудливые теневые узоры, перемежающиеся с солнечными бликами, аромат трав витал в воздухе, плавный голос Катерины Нараньи, который никак не подходил ее резким и грубоватым чертам лица, убаюкивал Карину, и девушка улыбалась, впервые ощущая себя дома. Светлые и темные магические линии вычерчивали на доске схему, и Карина с легкостью запоминала каждый штрих, отлично овладев диагностикой еще в то самое время, когда профессор Бэллоу не таился и открыто обучал ее магии целительства.
Карина пребывала в Королевской Академии Магии всего несколько дней, но за это время успела влюбиться в свою крошечную, но уютную светлую комнатку, наполненную музыкой магии и аурами предыдущих хозяек, которыми оказались ведьмочки. За ее письменным столом поместились бы и тролль, ее кровать оказалась вместилищем богов, а огромное окно от пола и до потолка выходило в розарий. О таком Карина могла лишь мечтать. И пусть вещи разместились не в гардеробной, а всего лишь в деревянном узком пенале, кое-как втиснутом в угол между окном и столом, она осталась всем довольна. Принесет книги, чтобы расставить по полкам, приобретет со временем покрывало и занавески, может, пушистый ковер, который закроет плитки пола, раскидает на низком широком подоконнике подушечки…
Убаюканная такими мыслями, Карина день ото дня становилась все более расслабленной. Не сразу, но постепенно, коварные мысли о помощи Кастейна в ее матримониальных планах сходили на нет. Карина еще жаждала доказать всем и каждому, что она способна на большее, чем факультет целительства и зельеварения, но уютная атмосфера академии, сладкий аромат магии, запах дома, о котором она мечтала всю свою жизнь, поглотили ее коварные мысли и успокоили ненависть, клокотавшую в груди. Отсутствие в стенах академии ректора Меркури, который снова отбыл по срочным делам, тоже способствовало хорошему настроению. Все, чего она хотела – это получать знания и дрейфовать на волнах непознанной силы, которую ощущала в себе с каждым днем все больше и больше.