- Тише, девочка, - прошептал он спустя вечность, отстраняясь и медленно облизывая губы.
Снова полыхая красными зрачками, которые заставляли Карину повиноваться и молчать несмотря на то, что ей хотелось биться в истерике, Кастейн нежно поцеловал место укуса, на мгновение прикрывая глаза и глубоко вдыхая. Так, словно желал навсегда запечатлеть в памяти этот укус-поцелуй. Карина смотрела, как завороженная. Мозг не успевал за произошедшим только что событием, он все еще анализировал ситуацию, которая уже случилась, которой она не воспрепятствовала.
- Что ты… - прошептала она, понимая, что к ней вернулся голос и возможность говорить. – Что ты сделал?
Слезы брызнули из глаз, и Карина прижала свободную руку ко рту, чтобы заглушить рыдания. Боль и обида от непонимания и осознания того, что Кастейн воспользовался ее беспомощностью прямо в стенах академии, наплевав на все запреты, сдавила грудную клетку. Она до дрожи боялась того, что только что произошло, и не могла объяснить случившегося ничем иным, как природной жестокостью архона.
- Я хотел все сделать иначе, Карина, но ты оказалась настолько упряма, что мне пришлось действовать силой, - произнес он холодным тоном.
Зрачки Кастейна полыхали кровью и злостью, возможно, это ее кровь в его жилах делала глаза архона такими ужасными. – А теперь ответ на твой вопрос. Ты задашь мне всего один вопрос, а я на него отвечу. Выбор за тобой, поэтому подумай хорошенько, на какой из многочисленных вопросов ты хочешь получить ответ прямо сейчас. Поверь, следующий раз наступит нескоро.
С каким-то вожделенным восторгом Карина вдруг поняла, что Кастейн от нее отстанет. Пусть, не навсегда, но он даст ей свободу хоть на какое-то время. Вот, что ей сейчас жизненно необходимо – время, а там она разберется со всем случившимся и отомстит.
- Кто запечатал мой дар? – спросила Карина, вставая прямее и вырывая свое запястье, на котором остались две крохотные ранки. Стыдливо натягивая рукав спортивной формы до кончиков пальцев, она не решалась поднять взгляд и встретиться им с опасными затягивающими зрачками Кастейна.
Услышав его хмыканье, Карина передернула плечами и упрямо сжала губы.
-Так, кто? – повторила она, вздергивая подбородок и смело глядя в глаза своему врагу.
-Ты боишься, - сказал Кастейн ровным тоном и прищурил взгляд.
Только сейчас Карина заметила, что зрачок у него больше не насыщенного алого цвета, а глубокого кофейного оттенка.
- Ты не ответил, а я опаздываю на занятие, - произнесла она строгим голосом, решая, что теперь игра будет по ее правилам, чего бы Карине это не стоило. Стараясь скрыть подрагивающие уголки губ, она плотно сомкнуть челюсти, чтобы не показать и малейшей доли волнения. От напряжения уже ломило спину, так сильно Карина свела лопатки.
- Я ожидал другого вопроса, - Кастейн многозначительно покосился на запястье девушки, - но раз ты определилась с вопросом, то я на него отвечу. Твои родители, Карина, это они запечатали дар, с которым ты родилась.
И он резко отодвинул ее в сторону, как пушинку, которая совершенно ничего не весила, и вышел, аккуратно прикрывая за собой дверь и оставляя Карину в состоянии, близком к обмороку.
«Нет-нет, - лихорадочно думала она, сжимая мамин амулет до боли в пальцах. – Этого просто не может быть. Зачем родителям запечатывать ее дар? Кастейн ошибся!»
Карина даже рассмеялась от облегчения, смакуя эту мысль, но вспомнила выражение лица архона и поняла, что он не врал. С самого начала Кастейн знал, что ее дар запечатан и каким-то образом он вызнал, что запечатали его именно ее родители.
«Один вопрос!»
-Пресветлая, я бы могла спросить о чем угодно, хотя бы о том, что он сделал и зачем? – прошептала Карина, смахивая с глаз слезы и открывая дверь.
К ванной девочек она неслась так быстро, что никого не замечала по пути. Запоздавшие адепты торопились на завтрак, где ее ждал Гор, но сейчас Карине, как никогда, было важно выглядеть идеально. Никто не узнает, что произошло между ней и Кастейном в ее спальне несколько минут назад. И Карина не даст повод архону думать, что он победил в их противостоянии. Она больше не подпустит его к себе, и сама узнает обо всем, что ее волнует. Это она леди Аландер – дочь своих родителей, вытерпевшая гнет дядюшки и сбежавшая из дома.