Двое дядей, и они настолько разные, насколько вообще могут быть разными люди, только вот оба не умеют любить, и Карина понятия не имела, как ей с этим справляться.
Глава двадцатая
Тайны поместья в Шелбруке
- Мы ее теряем, пип-пип-пииииииип, - паясничала Рина, стараясь хоть как-то отвлечь Карину от созерцания неба за окнами ее спальни.
Гор только пожал плечами.
-Последнее время она скучнее моей глухонемой прабабки, - хмыкнул он, снова утыкаясь носом в какие-то конспекты, - бесполезно…
Рина же закатила глаза и упала на кровать, раскинув руки и тоже уставившись немигающим взглядом, только в потолок. Ее девчачья комната, в которую никто и никогда не заходил, кроме нее самой, подверглась резкой критике от какого-то мальчишки, и Рина покосилась на Гордиана.
Видите ли, у нее нет вкуса, как заявил Гор, оказавшись здесь впервые и смирившись с тем, что ему придется провести время в компании вампирши. Кстати, смирился он довольно быстро, не желая оставлять Карину наедине с Риной и не противясь тому, что дверь оказалась запечатана магией.
Рина внимательно посмотрела на то, с каким усердием парень учится, шевеля губами, зачитывая заклинания. Время от времени Гордиан бросал мимолетные взгляды на подругу, но Карина ничего не видела, погрузившись в свои мысли.
Когда Рина перехватила их обоих в коридоре, обманом и хитростью заманивая к себе в спальню, чтобы потом закрыть дверь и запечатать ее магией, Карина казалась безучастной и вялой, на все реагировала с отстраненностью и меланхолией. Такое поведение девушки Рине абсолютно не нравилась, и она гадала, что могло стать причиной.
- Тебе не кажется, что розового много? – скривился Гор, с брезгливым выражением лица отодвигая в сторону связку перьев, словно вырванных из хваста фламинго.
«И ничего не много», - думала Рина, глядя на нежную расцветку покрывала с вышитыми на нем неоновыми хищными цветами-убийцами.
- И картины жутковаты, - бубнил Гор, пытаясь устроиться в кресле так, чтобы оказаться к ним спиной.
«И картины не жуткие, а реалистичные», - подумала Рина и перевела взгляд на кровавый натюрморт, где чья-то оторванная голова лежала на огромном серебряном блюде. На другой же изображалась сцена сражения крылатого древнего вампира со своим собратом ахорном. Заостренные когти, слюна, капающая с клыков, горящий жаждой убийства взгляд – все, как Рина любила.
-Я не вынесу этого заточения в компании самых невыносимых заучек Королевской Академии Магии, - простонала она.
Соглашаясь на просьбу-приказ от Кастейна спрятать Карину от глаз пребывающего в академию лорда Даррака, Рина и не подозревала, что так скучно проведет время.
-Никто и не заставлял тебя тащить нас сюда, чтобы запереть и не выпускать, - буркнула Карина, оторвавшись, наконец, от созерцательной практики. – И не объяснять, что происходит!
Она повысила голос, что не возымело никакого действие на ленивое спокойствие Рины.
- А мне даже нравится, - отозвался Гор, переворачивая страницу и снова шевеля губами, - тут отличный вид, тишина, и мне впервые за много дней удаются самые сложные бытовые плетения.
-А все потому, что толпа девчонок, ошивающихся у твоих дверей, побоялась сунуться в логово вампира, - сказала Рина, - ты мой должник.
Гор отвлекся от чтения и посмотрел на нее, приподняв одну бровь, что выглядело по-мужски привлекательно.
Карина давно отметила, что за последние несколько недель ее друг сильно возмужал, а практика в бытовой магии делала его взгляд особенным, каким-то светящимся, и Гор больше не походил на мальчишку, вечно околачивающегося возле юбки своей мамы на замковой кухне.
- Зачем ты ходила к ректору? – спросила Рина, резко меняя тему разговора, отчего Карина нервно сглотнула, но тут же вернула лицу прежнее невозмутимое выражение.
-Кристоф Меркури отвезет меня в Шелбрук, домой, - спокойным тоном ответила она, а Гор мгновенно отложил конспект и повернулся к девушкам.
-И ты молчала? – обиженно спросил он. – Даже вампирша знает теперь больше моего…
-Ты бы попридержал язык, - рыкнула Рина, но Гор и бровью не повел.
- Ректор Меркури опасается того, что во мне просыпается магия, запечатанная столько лет. – Объяснила Карина, глядя то на Гора, то на Рину. – Пора выяснить, что скрывала от него Офелия.