– А ты не тычь мне коленом в ухо!
– Чей это нос? У меня палец в носу застрял, а нос не мой!
– А ну ходош вертеться, Обормот! Изведтелся уже весь, как незнамо кто, вот ведь вертлюга!
– Ты меня сейчас чедвяком назвал?
– Вертлюгой я тебя назвал, нечего наговадивать!
– Я тебе сейчас так по мордасам навогодю, если вертеться не перестанешь…
Послышалось шебуршение, потом несколько раз что-то бумкнулось, донеслись айканья, ойканья – и нижний гоблин уселся на полу.
– Ой! Ну вот, я из-за тебя котелком стукнулся!
– Ложись обратно, Красавчик. Ты же матрас – матрасам не полагается вскакивать!
Но Красавчик, наоборот, вскочил на ноги, раскидав товарищей во все стороны, поправил кастрюлю на голове и сердито сказал:
– Де могу я так больше! Пдосто тупость!
– Чего это? – спросил Свинтус, тупо потирая голову.
– Да спать вот так. Вечно крики и толкотня. И бне в самом низу хуже всех. Так дечестно. Особливо после того, как я вкусил доскоши.
– Ты о чем? Какой еще роскоши?
– Я же на Дастоящей Кровати спал. Ну, у великанов когда жил. Когда я был няней Сьюзан и с малышом Огромой сидел.
Красавчик как-то раз нарядился няней и устроился на работу к чете Футы-Нуты – великанам с дитятей, поселившимся неподалеку. Ему там и впрямь предоставили отдельную кровать. Вот было времечко! Но это еще одна длинная история, не будем сейчас отвлекаться.
– Так нет у нас кровати, – сказал Обормот. – У нас только пол.
– Значит, надо даздобыть, – сказал Красавчик. – Когда ты на кровати – ты не на полу и мелкие каменюки в спину не врезаются.
– Нам и так не врезаются, – заметил Косоглаз. – Ты ж у нас внизу, ведь ты матрас.
– Об том и речь. Дечестно это.
– В середине хуже, – возразил Пузан. – Дышать нечем.
– А наверху зато холодно, – вставил Цуцик. – И падать дольше, когда некоторые пинаются. Типа тебя, Обормот.
– И чё? – сказал Обормот. – Ты храпишь.
– Сам храпишь.
– Сам храпишь.
– Сам…
– Знаете что? – прервал перебранку Красавчик. – С меня хватит. Я считаю, дам дужна кровать. Чтоб дормально выспаться и проснуться бодрячком.
– Пдавда, что ли? – язвительно спросил Косоглаз. – И где ж мы, по-твоему, возьмем эту кровать?
– Пока не знаю, – признался Красавчик. – Думаю.
– Мож, у этой кочерыжки старой, Пачкули, на свалке есть? – размышлял вслух Свинтус.
– Не, – твердо сказал Красавчик. – Мне грязное бадахло с ведьминской свалки дадом не надо. Хочу, чтоб довая была. Чтоб пдужины пдыгучие, и толстый матрас, и шикарное покдывало, и подухи мягкие. И пдостынки чтоб покдасивше.
– Простынки? – не понял Обормот. – Это чего, если простынешь?
– Сам ты пдостынешь! – фыркнул Красавчик. – Это чтоб поверх матраса стелить. Они еще с дазными узорами бывают.
– Чур только не в цветочек, – забеспокоился Свинтус. – Цветочки – для девчонок.
– Угу, – поддакнул Цуцик. – Лучше пусть с «Гоблинским патрулем».
Идея всем понравилась. Семейство преданно болело за «Патруль» – лидера гоблинской футбольной лиги. Клубные цвета «Патруля» – бурая грязюка и болотная тина.
– Ура! – кричали гоблины и вскидывали в воздух кулаки. – «Гоблинский патруль»! Ура!
– Нам ж побольше нужна, а? – задумался Свинтус. – Как мы ее в пещеру-то затащим?
Тут их энтузиазм слегка поутих. И правда, как внести здоровущую кровать в пещеру? Проем-то невелик!
– Она кучу места займет, – с сомнением сказал Пузан. – Куда мы все вещи денем?
Энтузиазм еще немного поутих.
– И на какие шиши мы ее купим? – спросил Косоглаз.
Энтузиазм совсем иссяк. Вечно всё упиралось в деньги – которых у гоблинов в жизни не бывало.
– Значит, все остается по-старому, – вздохнул Гнус. – Ложись давай, Красавчик.
– Нет, – сказал он. – Я так пдосто не сдамся. Пойду погуляю, подумаю. Кто со бной?
Но остальные уже принялись спорить, кому быть матрасом, и, похоже, дело шло к драке. Конечно, никто с ним не пошел.
И Красавчик отправился бродить в одиночестве.
Красавчик откатил булыжник, закрывавший вход в пещеру, и вышел в лунную ночь. Сзади доносились гневные голоса, потом раздался бац – это Пузанов кулак впечатался Свинтусу в глаз.
Красавчик вздохнул и зашагал вниз с горы, весь в мыслях о кроватях. Он дошел до середины склона, когда от тени корявого дерева отделилась невысокая фигурка и преградила гоблину путь. Это было нечто в футболке «Лунобзик». За плечом у нечто был мешок, а в волосатой руке – пачка листовок.
– Ты, часом, не в лес ли собрался, Красавчик? – спросило нечто. – Сам знаешь, гоблинам в лес шастать не положено.
– Не твово ума дело, куда я собрался, – сказал Красавчик.