А девушка вновь рассмеялась.
- Знаю я, зачем вы пришли, - сообщила она, глядя ему в лицо. Священник старательно не встречался с нею глазами, боясь быть околдованным, и эта игра, видимо, смешила ведьму. Она ступила на порог дома и откинула занавеску. – Да не черед разговору идти, черед в дом зайти. Уж ублажьте, будьте моим гостем, - игриво сказала она.
«В конце концов, что мне грозит?» - подумал священник, покрепче перехватив книги. – «Надо знать, с чем я имею дело. Да и крест, и священное писание при мне».
- Отчего же не войти, - сказал он и шагнул внутрь вслед за девушкой.
Он оказался на веранде три шага шириной и шагов пять длиной. Справа, впритык к двери, была сплошная стена, а слева шли остекленные окна, и все пространство было занято цветами. Цветы, посаженные в бочки и кадки, подвешенные к потолку и стенам и заполонившие весь пол, были залиты ярким солнечным светом. Это была поистине волшебная картина – комната, полная света и зелени.
Роман шагнул дальше, сквозь такой же занавешенный проем в сам дом, и оказался в кухне. Это была маленькая светлая комнатка, стены которой под потолком были увешаны сохнущими травами, пьянящий аромат которых пронизывал весь дом. Вдоль двух стен, параллельных веранде, тянулись столики и навесные шкафчики с множеством полочек и дверец, а у окна стоял дивной тонкой резьбы столик из белого дерева, накрытый белой скатертью, расшитой бледными зелеными и желтыми цветами и листьями.
Позади столика, чуть ближе к проему во вторую комнату, который был расположен напротив двери и завешен такой же тканью, как и при входе, располагался очень странный столик. Точнее, это был даже и не столик, а, скорее всего, маленькая каменная печурка, выложенная прямо здесь, в деревянном доме. Однако в ней не было отверстия, в которое обычно закладываются дрова, и Роман предположил, что это делается через верх. Верхняя часть печурки, впрочем, тоже была удивительна – она представляла собой железный лист, к которому были приклепаны четыре толстых круга из другого металла, более темного и грубого на вид. На одном из этих кругов стоял довольно большой железный горшок с носиком, в южных землях называемый чайником, а рядом гнездилось несколько пустых кастрюль.
- Что же вы, священник, стоите, как неродной? – в обычной своей шутливо-игривой манере поинтересовалась ведьма, наливая воду в чайник из большого ведра, стоявшего у окна. – Садитесь, гостем будете. Чаю заварю вот сейчас… Уж ублажьте, испейте со мной чаю.
Роман сел, мысленно напомнив себе, что принимать любую пищу и питье из рук ведьмы строго запрещено. Пока он придумывал, как завязать с ведьмой разговор и наставить ее на путь истинный, она поставила на стол две большие чашки из тонкого фарфора и положила рядом целый пучок дикой ромашки. Тем временем чайник как-то сам собой закипел – Роман так и не смог увидеть разгадки тайны чудо-печки, только чувствовал исходящий от нее жар. Ведьма же взяла чайник и поставила его на стол.
- Знаю я, что вам, священникам, не положено нашей воды испить. Но вода эта обычная, колодезная – из того колодца, что у меня во дворе. А чтоб вы знали, что я вас не обманываю и не околдовываю, соизвольте сами чай заварить. Воду я вскипятила вам, а вот и ромашка – уж простите меня, да лучше ромашкового чаю я до сих пор ничего не пила. Очень уж люблю я его, господин священник, да и вам попробовать предлагаю.
И она, сняв крышку чайника, позволила священнику заглянуть внутрь и убедиться, что там, кроме прозрачной чистой воды, ничего нет. Роман перекрестил себе глаза, потом чайник и воду, но ничего не произошло. Тогда он снял с пояса маленькую кожаную ФЛЯГУ со святой водой и плеснул в чайник. И снова ничего не произошло – вода не забурлила, не изменила цвета. Ведьма, глядя на его возню с чайником, так смеялась, что вынуждена была ухватиться за край стола, чтобы не упасть.
- Ой, священник, уморили вы меня, - сказала она, вытирая слезы. – Уж давно я так не смеялась. Нешто вы думаете, что я вас отравить али околдовать хочу? Сдались вы мне! Хозяйка радушная не станет наперед гостя травить, а потом привечать.
Тут ее снова пробрал смех, и она рухнула на стул, закрыв лицо руками и сотрясаясь от неудержимого хохота. Священник снова покачал головой. Она и правда вела себя ненормально – еще одно доказательство, что дух ее нечист.
- Да вы, священник, ромашку в кипяток-то положите, пусть заварится, - сквозь смех посоветовала ведьма, убирая упавшие на лицо волосы. – А то нескоро нам с вашей наукой чаю испить придется.