– Более романтичная, утонченная, интересная.
– Ты что, романов начитался? Это жизнь, проза! Понимаешь? А такие барышни, как ты сейчас описывал, существуют только в любовных романах. Ваня, тебе пора взрослеть!
– Понимаю вас, Валентин Иванович.
– Ну, да ладно, давай выздоравливай, и займемся с тобой бизнесом. Ты же не против?
– Нет, Валентин Иванович.
– Ну, тогда, спокойной ночи.
– Спокойной, ночи.
Отец и дочь сидели за столом в летней кухне.
– Папа, ну как он?
– Как, как! Зреет, как помидор на грядке. Все будет нормалёк. Я по телику видел, что его разыскивают родственники. Если память к нему вернется, то твой план лопнет, как мыльный пузырь. Да и ты меня все время путаешь: я чуть сегодня не проболтался и не назвал тебя при нем Маруськой.
– Ничего, пока его будут искать, его невеста отдастся другому. А имя мое можно поменять и в паспорте.
– Так меняй.
День проходил за днем, неделя за неделей.
Артем окончательно выздоровел, но память к нему так и не вернулась.
Валентин стал готовиться к свадьбе. В паспорте было изменено имя дочери, да и отец потихоньку стал привыкать к новому. Что не сделаешь ради счастья дочери!
Только Артем ходил понурый, как в воду опущенный, и все твердил, что дочь лесничего ему, как сестра, и свадьбы не будет.
Однажды утром он собрал вещи и ушел, по-английски, ни с кем не попрощавшись.
Маруська долго ревела, а потом вернула свое имя и вышла замуж за Лешку, и была счастлива с ним долгие годы.
Глава 6. Шаровая молния – 2
А Артем тем временем решил съездить в Москву. Что-то ему подсказывало, что именно там у него разгадка о его судьбе, и это что-то называлось интуицией.
Глава 7. Река Кадын
Глава 7. Река Кадын
Наступила холодная осень, а затем и снежная зима. Лед крепко накрепко сковал в оковы непокорную реку Кадын. Застонала она, заохала, но не сдалась. Засыпала ее метель холодным, мягким снегом, и стала уговаривать, убаюкивать. Но хитра была быстротечная, многоводная, затаилась в зарослях камыша, притихла, но не сломилась.
Стала ждать своего часа, дожидаться. А вон и человек появился на берегу. Детки малые на санях приехали кататься. Смеются, радуются первому снегу. Бегают, друг друга снежными комьями закидывают. Сели на сани, и давай друг друга катать. Милостива оказалась река, не стала губить детвору.
А вот и дровосек на лошадке хворост да дрова везет. Лошадку подгоняет, дыханием руки согревает. Лошадь идти не хочет, беда ей чудится. А человек не сдается, бьет ее кнутом окаянную. Сдалась лошадь и рванула вперед. И тут река уступила. Пропустила мужичка вперед. Пропустила, да задремала. И приснилось ей лето красное. Лето красное, ромашковое. И течет она куда хочет, неся свои воды темные, человек ей не указ.
А в доме лесника Валентин Семенович снаряжал свою дочь и ее ненаглядного в деревню на ярмарку в село Красные Петухи. Всякой разной утвари вместе с Артемом настрогал из дерева и решили продать. Оделись молодые по теплее, взяли провизию и товар, перекрестил их отец, и отправились в путь. Да решили сократить молодые дорогу, и идти через застывшую реку.
– Артем, дорогой! Смотри, как красиво! Какие деревья в снегу, как в кружевах, ну впрямь как в сказку попали. А река то видно хорошо застыла. Чтоб путь сократить, можно идти через реку.
– А ты уверенна, что лед хорошо застыл?
– Да и так видно невооруженным глазом. Если хочешь, проверим. Где топор? Руби лед здесь, у берега. Только учти, что здесь он в три раза тоньше.
Размахнулся Артем и стал рубить. Рубит, а лед толстый, надежный. Снарядили повозку и отправились в путь – дорогу через Кадын. Шли долго, не останавливаясь. А вокруг тишина, только вороны голодные над головой летают, да повозка несмазанная поскрипывает. Маруська выбилась из сил, заскулила:
– Давай присядем, отдохнем.
– Не место река для отдыха. Только вчера ведь еще несла свои воды, а сегодня застыла. Не верь ей - обманет.
– Да все будет хорошо, милый. Давай хоть на полчаса присядем?
– Ну, если так хочешь, то минут на пятнадцать. Я думаю, тебе хватит время для восстановления потраченных сил.
Сказано сделано. Разложила прямо на лед Маруська еду, что взяли в дорогу. Пришлось перекусить и Артему. Только поели, быстро собрались и снова отправились в путь. Но Маруська в дороге снова стала стонать, что устала, и сил больше нет идти. Пришлось и Артему остановиться.
Только вдруг заметил, что с реки испарина идет, стелется легкой дымкой над рекой.
«Не к добру!» – подумал он.
Время шло, и невеста стала замерзать, но идти вперед отказалась, просила здесь заночевать, на реке под открытым небом.
Артем стал ее трясти, и заставлять продолжить путь, а заночевать можно было и в сторожке, что отсюда пять километров пути. Девушка в слезы, началась истерика.