Одиннадцать минут сорок семь секунд до полной остановки. Ощутимо клацнули дверцы – раз, другой, третий.
Геральт выдержал короткую паузу, подцепил пальцем тягу запорного механизма и попробовал приоткрыть крышку багажника. Чуть-чуть, чтобы открылась лишь узенькая щель.
В поле зрения попала широкая, мощеная старомодным булыжником аллея с портретами каких-то местных воротил по краям. Метров через полста аллея венчалась круглой клумбой; дальше вставало какое-то здание, этажей не меньше чем в пять – верха Геральт сквозь щель не видел. Имелись в поле зрения и живые: два субъекта – могли оказаться и людьми, и орками, и кем-нибудь еще – ковырялись в земле посреди клумбы; еще трое шли по аллее. Прочь шли. В данный момент в сторону «Князя» никто не смотрел.
Геральт решительно приоткрыл крышку пошире и вывалился наружу, на миг задержавшись в полувертикальном положении. Разумеется, чтобы закрыть багажник. И, естественно, проделал все это бесшумно.
Хорошо, когда тело все делает самостоятельно, почти без осознанных усилий, на рефлексах.
А в следующий миг Геральт поднялся на ноги и как ни в чем не бывало вышел из-за малонервного «Князя». Или не малонервного, а специально обученного – мало ли кого возили в этом багажнике к ближайшему карьеру или мосту? Чтобы пустить пулю в лоб, столкнуть за край и обрушить поверх несколько тонн земли с крутого склона. Или сунуть ногами в таз, полный отвердителя-мгновенки, и с этой неподъемной гирей – в воду…
Автомобили натаскивают и на это. Не реагировать на смерть живых и на их страх перед смертью – страх, который легко ощутит любая машина.
«Князь» стоял перед зданием, которое кланы обыкновенно называют заводоуправлением, а попросту – когда управой, когда Белым домом, когда еще каким-нибудь едким словечком. Главарь клана неизменно селится здесь; здесь же, как правило, располагается самый лояльный к обитателям завода пропускной пункт. Примечательно, что снаружи его проницаемость не ниже, а, наоборот, выше, чем у остальных проходных.
Промах.
Геральт ожидал, что Бонси со товарищи, как предлагал орк-машинист, двинутся в цех. А приехали в управу – надо полагать, побеседовать с главарем заводчан. Ведьмаку же куда интереснее было взглянуть на цеховую технологическую линию и на доводящиеся три «изделия», о которых упоминал все тот же орк-машинист.
Конечно, разговор подручных техника с заводчанами тоже представлял интерес, но в управу посторонний человек не проникнет. Сюда и заводчане-то далеко не все за долгую жизнь попадают.
Поэтому Геральт вскользь мазнул взглядом по фасаду управления, по уже знакомой эмблеме с тремя буквами ХТЗ в ромбе и большой вычурной табличке у входа (крупная надпись «Харьковский тракторный завод» и несколько мелких), по смутно виднеющимся сквозь дверные стекла фигурам живых в вестибюле, повернулся и пошел прочь.
Его могли и окликнуть, если следили за территорией. А могли и не окликать, ведь обыкновенно так уж стеречь вход в управу изнутри не нужно. Снаружи – дело другое. В общем, баш на баш, как повезет.
Повезло. Снова повезло – даже странно. Обычно на каждый успех приходится пахать как проклятому и за каждую улыбку фортуны платить травмами и увечьями, а значит – болью.
Но сегодня ведьмаку подозрительно везло. А если какое-то время подозрительно везет – жди беды.
«Так, – думал Геральт, – главное – не злоупотребить… Главное – не злоупотребить…»
Живые на клумбе, оба просто люди, при его приближении разогнули сутулые спины, поглазели несколько секунд, а потом дружно поклонились. Два продолговатых ящика, стоящих тут же, на клумбе, полнились саженцами каких-то цветов или кустиков. Ботаникой, в общем. Полклумбы уже было засажено, а у ног трудяг-садовников стоял третий ящик, полупустой.
– В каком цеху доводка? – спросил Геральт так, будто имел право спрашивать.
– В сорок третьем, уважаемый, – тотчас ответили оба, хором.
– Вон в том, – добавил один и указал рукой, в каком именно.
Геральт поглядел – это был единственный цех в поле зрения, который выглядел действующим: дымки из труб, вспышки сварки в окнах, въезжающие во многочисленные ворота вагонетки… Можно было и не спрашивать.
Величаво кивнув, ведьмак зашагал в указанном направлении. Молча.
Ведь те, кто имеет право спрашивать, обыкновенно теряют способность благодарить. Разве что кивнуть – чуточку снисходительно, но все равно с нескрываемым чувством собственного превосходства.
Обычное дело. Сплошь и рядом.
Не успел Геральт дошагать до цеха, как понял: все плохо. Везение, видать, поструилось и иссякло.