В комнате было темно. Шторы были задернуты, и воздух был настолько плох, что Норрис закашлялся. Бенсен кивнул в сторону покрытого зеленью игрового стола; Помимо четырех стульев, сгруппированных вокруг него, рваный бильярдный стол и неизбежные доски для дартса на стенах, единственная мебель в комнате, поспешили к окну и разорвали шторы. Яркий солнечный свет заливал комнату, заставляя танцевать пыль. Бенсен тоже закашлялся, отпер окно и приоткрыло его. Ноябрьский воздух был ледяным и заставлял его дрожать, но, по крайней мере, он мог снова дышать, не кашляя постоянно.
Когда Бенсен вернулся к Норрису, ему стало тесно в кресле. Он был бледен. Его глаза были красными и немного больше обычного, из левого угла рта сочилась слюна. Бенсен был поражен.
«Что с тобой?» - спросил он. Он подошел к столу и протянул руку Норрису, но тот поспешно покачал головой, сел и громко вздохнул. Его губы дрожали. Бенсен заметил, что это плохо пахнет. Вроде больно. «Что случилось?» - снова спросил он. “Ты болен? Или у тебя просто полные штаны? “
«Дерьмо», - пробормотал Норрис. «Меня тошнит, если вы хотите знать точно», - он сглотнул, прижал руку к животу и снова глубоко и громко вдохнул, как человек, изо всех сил борющийся с появляющейся тошнотой. «Может, я проглотил слишком много соленой воды».
«Возможно», - Бенсен внимательно посмотрел на него. “У тебя все в порядке?”
«Все в порядке», - прорычал Норрис. «Вы, должно быть, чокнутые. Леннард, ты серьезно думаешь, что я снова пойду в воду? “
Бенсен сел, положил руки рядом друг с другом на стол, молча посмотрел на Норриса и долго думал, прежде чем сказать - с тщательно продуманным акцентом -: «Вот и все. Вы боитесь. “
«Да, черт побери!» - крикнул Норрис. Бенсен предупредительно поднял руку и инстинктивно посмотрел на дверь, а Норрис продолжал говорить, все еще возбужденный, но заметно тише. «Черт возьми, мне страшно. Махони был убит на наших глазах, и вы требуете, чтобы мы вернулись туда “.
«Он утонул», - начал Бенсен, но Норрис не позволил ему продолжить.
- Он не такой, и вы это знаете не хуже меня или этого Филипса. Что-то потянуло его на наших глазах, и это что-то все еще там ».
«Может быть», - мягко сказал Бенсен. «Но, может быть, все было совсем иначе. Подумай об этом, Фред. Мы оба нервничали, и все произошло так быстро ».
«А это … эта штука?» - огрызнулся Норрис. «Черт возьми, Леннард, не обманывай меня. Вы видели это так же часто, как и я. Это было … это было … “
«Да?» - спросил Бенсен, скрываясь.
Норрис вызывающе смотрел на него, тщетно подыскивая правильные слова, и, наконец, сжал кулаки в смеси гнева и смирения. «Я не знаю», - сказал он. «Я никогда не видел ничего подобного. Может быть, осьминог какой-нибудь “.
«Здесь нет осьминогов», - спокойно ответил Бенсен. - Во всяком случае, не такой уж большой. Ты знаешь что. “
“Что это было тогда?”
Бенсен равнодушно пожал плечами, начал отвечать и замолчал, когда дверь открылась и вошел Хэл с двумя полными рюмками эля. Не говоря ни слова, он положил их на стол перед Бенсеном и Норрисом, вытер руки о фартук и вызывающе посмотрел на Бенсена. «Это подводит нас к пятнадцати», - сказал он. «Округлено в вашу пользу».
«Я знаю, Хэл», - ответил Бенсен. «Вы получите это завтра. Я приду вечером и все заплачу сразу “.
«Поверь в это», - прорычал Хэл, повернулся и ушел. Тем не менее, Бенсен подождал, пока не убедился, что домовладелец больше не находится в пределах слышимости.
«Может, он зацепился за веревку. Может быть, кусок холста оторвался от обломков и стащил его вниз, - продолжил он. «На этих кораблекрушениях всегда плавает всякая всячина».
«Или, может быть, все было совсем по-другому, - сказал Норрис. «Кроме того, мне все равно, что его убило. Он мертв, Леннард, и это все, что имеет значение. Мы … мы должны обратиться в полицию “.
Бенсен взял свой стакан, сделал большой глоток и вытер пену с губ тыльной стороной ладони. «Тебе что-нибудь еще больно?» - тихо спросил он. «Вы видели, как отреагировал этот чудак. Говорю тебе, мальчик, там для нас много денег - более жалких ста пятидесяти фунтов, - он поставил стакан и взволнованно наклонился вперед. «Фред, подумай об этом! Махони не вернется к жизни, если мы пойдем в полицию и сообщим об этом сейчас, но мы можем потерять много денег. Это был несчастный случай. Мы не виноваты “.
Норриса еще не убедили. «Вы узнаете, что мы были последними, кто его видел», - сказал он. “А также …”
«А что, если?» - прервал его Бенсен, снисходительно махнув рукой. «Если мы будем держаться вместе и оба скажем одно и то же, с нами ничего не случится. Черт возьми, Фред, будь разумным. Этот Филлипс воняет деньгами, и если мы сделаем это хорошо, мы сможем получить от него значительную часть денег. Хотите провести остаток жизни здесь, на этой свалке, и собирать Тейбхольца? Если вы сохраните самообладание, мы завтра будем богатыми в это время! Мы можем уехать отсюда, может быть, даже в Лондон. Вы всегда хотели поехать в Лондон, не так ли? “
Норрис застонал. Его рука, поднявшая пивной бокал, дрожала. Он пошатнулся, внезапно упал вперед и выпустил стекло. Он упал, эль разлился по столу и стекал по краю на пол. Изо рта Норриса доносились тихие стоны.
Бенсен прыгнул вокруг стола и поймал его как раз вовремя, прежде чем он успел упасть со стула. Тело Норриса дрожало, как холодок, но его кожа была горячей.
«Черт возьми, мальчик, что у тебя есть?» - спросил Бенсен. “Что с тобой случилось?”
Норрис застонал. Слюна и белая зловонная пена выступили на его губах. «Я … болен», - выдохнул он. «Леннард, помоги … мне. Мне так плохо.”
Бенсен осторожно выпрямил его, присел перед ним и положил руку ему под подбородок. Норрис застонал громче. Его одежда шелестели, переехал , как будто каждый мускул в его теле дергался бесконтрольно и независимо друг от друга. «Леннард …» - простонал он . “Помоги мне. Мне так холодно. Я … мне нужно обратиться к … доктору. Помоги мне …”
«Не волнуйся, мальчик», - поспешно сказал Бенсен. «Я заберу тебя. Ты можешь идти?”
Норрис покачал головой, затем кивнул и попытался подняться, но не смог до третьей попытки. Он покачнулся. Без помощи Бенсена он не смог бы уехать.
«Хэл не должен об этом узнавать, верно?» - сказал Бенсен. Норрис кивнул, но Бенсен не был уверен, действительно ли он понял, о чем говорил. Его лицо было белоснежным. Слюна все еще капала из его рта, а на коже выступал холодный пот. Бенсен тихо выругался, вынул платок и вытер лицо насухо. Если повезет, Хэл ничего не заметит, такой же мрачной и задымленной, как и комната для гостей Черной Овцы . И если бы он это сделал, он всегда мог бы сказать, что он просто пьян. Норрис терпеть не мог, это было хорошо известно в городе.
«Отведи меня … к доктору», - выдохнул Норрис, когда Бенсен сунул руку ему под мышку и поддержал. «А потом в… полицию. Мы должны … сообщить о смерти Махони “.
«Заткнись, черт возьми», - сказал Бенсен, а затем добавил более примирительно: «Не волнуйся, мальчик. Я вытащу тебя отсюда Все будет хорошо. “
Тень была гигантской. Он был не серым, как обычная тень, а черным, как если бы часть стены передо мной снова была погружена в глубокую, поглощающую свет ночь, трехметровую высоту и в постоянном нематериальном движении, черный вздымается и вздымается внутри. чернота, как если бы она была наполнена жутко бурлящей жизнью. Это была не тень человека, а причудливый контур, тень огромного, неописуемого … объекта, который, казалось, целиком состоял из хлестающих щупалец и тонких изогнутых рук, нечто вроде гнезда извивающихся, переплетенных между собой змей, …
Осознание этого ударило меня как пощечину.
Я видел такое существо раньше, и даже не так давно.
Тень передо мной была тенью ВЕЛИКОГО СТАРОГО! И в то же время это была моя тень, очертания моего тела, отбрасываемые на стену дрожащим пламенем в камине! «То, что я думал, что убил», - подумал я в ужасе. Чудовище, которого я проткнул мечом сквозь тело и чью смерть, как мне казалось, я видел собственными глазами.