Сперва, колышущийся впереди воздух, показался обманом зрения или игрой света, но, когда дорожная колея, начала противоестественно растягиваться, словно резина, я осознал: это портал, ведущие в искривлённый осколок реальности.
Кирпичные стены, затянулись, пропуская нас на кажущийся безбрежным пустырь. Несколько капитальных строений, возведённых внутри пространственной аномалии, говорили о её давней, почти незыблемой стабильности. Подобные аномальные пузыри я видел и раньше, но никогда не предполагал, что они способны существовать десятилетиями.
Едва БТР проглотила аномалия, дно моего пересохшего хранилища, начали орошать мелкие капельки потусторонней энергии. Их было немного, но сама возможность подзарядки вызвала прилив бодрости, как глоток ледяной воды в пустыне.
Автобус замер у кирпичного строения, напоминающего небольшой форт, с рядами узких бойниц. Карзай, по-хозяйски, принялся отдавать приказы, выскочившим навстречу вооружённым охранникам, и те, торопливо переговариваясь, начали заводить гражданских внутрь.
Вскоре полковник приблизился к нам, его лицо светилось самодовольством.
— У нас проблемы, — сообщил я, мигом стирая с его лица довольную ухмылку. — Похоже, весточка коменданта дошла до адресата.
— Вы кого-то заметили? — спросил Карзай, настороженно сузив глаза, как загнанный в угол зверь.
— Я увидел призрака, которому наплевать на лучи солнца, проходящие сквозь его эфемерное тело.
— Такое способен сотворить только тот, кто бросил меня гнить в осколке джиннов, — прорычал Карзай, его голос был полон ненависти.
— А что он ещё умеет?
— Светлый ненавидит тело, в котором возродился. Рассказывает сказки о том, что карает своими испепеляющими молниями только нечестивых, но в момент «правосудия» часто убивает своих подчинённых. Из-за этого он предпочитает действовать в одиночку, словно волк-одиночка.
— Ясно. Надеюсь, в эту аномалию только один вход? — спросил я, указывая на растянутую колею, словно на пуповину, связывающую нас с реальностью.
— Да. Если пойти в любом другом направлении, то через пятнадцать минут вернёшься назад, как в заколдованном лабиринте.
— Полковник, я бы посоветовал вам поскорее нырнуть в свой кирпичный бункер и пока больше не отсвечивать, — посоветовал я.
Когда Карзай скрылся в форте, я подогнал БТР поближе к выходу из аномалии. Приказал Гадюке смотреть в оба, через прицел крупнокалиберного пулемёта, а сам уселся на броню, словно на железный трон. После этого мне оставалось только одно — ждать.
Внутри подпространственного пузыря никогда не гулял ветер. Растянутое под влиянием потусторонней энергии реальное пространство, казалось вполне обычным, но, если присмотреться, можно было заметить вопиющие нестыковки, проявляющееся словно в кривом зеркале.
Светлый явился один, примерно через пятнадцать минут. Всё в той же личине бородатого афганского солдата, но теперь без автомата. Усевшись между колеями дороги, за границей аномалии, он послал внутрь своего светящегося призрака.
— Русский шайтан, я думал, ты сгниёшь в осколке джиннов, — произнёс астральный аватар светлого, приблизившись ко мне вплотную.
— Ты далеко не первый, кто меня хоронил раньше времени, — ответил я, стараясь сохранить спокойствие.
— Ничего, скоро я лично исправлю эту оплошность. Шайтан, расскажи, как ты выбрался? И зачем тебе сдался этот бесполезный Карзай?
— Светлый, я понимаю, для тебя полковник — отработанный материал, но мне он может ещё пригодиться. А насчёт того, как я выбрался? Думаю, скоро сам узнаешь.
— Ничего, когда я закончу с тобой, узнаю всё у твоей спутницы и гнусного предателя Карзая, спрятавшегося вместе с женщинами и детьми, в жалком убежище, словно крыса в норе.
— Светлый, мне кажется, ты бежишь впереди паровоза, — усмехнулся я. — Сначала через меня пройди.
— Уверяю тебя, русский шайтан, это будет нетрудно. И чтобы доказать это, я предлагаю честный поединок между твоей теневой сущностью и моей астральной.
— Светлый, зачем привлекать к этому делу наших призраков? Может, по старинке, кулаками друг дружке морды отрехтуем? — предложил я в ответ, стараясь вызвать у собеседника эмоции.
— Нет. Я не доверяю таким, как ты, и потому пока останусь снаружи. Ну так что, ты за? Или боишься развоплощения и неизбежного путешествия в серые пределы? Предупреждаю сразу, если ты откажешься, я уйду, но потом вернусь со своими, менее терпеливыми товарищами.
— Да нет, Светлый. С тобой лучше сейчас разобраться, — ответил я, принимая вызов. — Если хочешь бой призраков, будет тебе бой призраков.
Выдав обещание, я оценил количество накопившейся энергии и понял: моего теневика, в его боевой форме, хватит не больше чем на минуту. Правда, судя по пышущему силой астральному аватару светлого, мой теневик и полминуты не продержится под лучами солнца.
— Светлый, перед боем я хочу кое-что узнать о планах твоих товарищей.
— Зачем тебе это?
— Просто любопытно. Тем более, если ты победишь, эта информация умрёт вместе со мной.
— Хорошо. Я отвечу на один любой твой вопрос. Но потом ты будешь обязан исполнить обещанное и выпустить на волю свою серую сущность.
— Как скажешь. Скажи, когда и как ваша компашка, собирается осуществить слияние разлома с этой реальностью?
Выслушав вопрос, призрачный аватар ярко засиял, превратившись в подобие хрустального человека, ставшего похожим на статую из чистого света.
— Через два дня у нас появится возможность совершить слияние. Для этого мы используем человека, пришедшего из-за пределов этой реальности. Ритуал состоится прямо здесь, в Кабуле. И ему никто не сможет помешать, — произнёс Светлый, и в эти мгновения его голос звучал торжественно.
— Светлый, значит, ради того, чтобы вернуть свою истинную сущность, ты готов обречь миллионы людей насмерть? — спросил я, желая понять мотивации того, кто обычно не должен желать подобного.
— Это не смерть, а очищение. Через него должны пройти все жители этого грязного мирка. Лишь только праведники выживут и перейдут на другой уровень существования, — слова светлого, были полны фанатизма.
— Ох, как же светлые любят находить красивые оправдания для своих грязных поступков, — усмехнулся я. — А по итогу это всего лишь оправдания.
Мои слова явно не понравились иному.
— Всё, хватит разговоров. Шайтан, выпускай свою мерзкую тень на поединок, — приказал он, и за спиной аватара начали распускаться потоки энергии, похожие на настоящие крылья, словно у падшего ангела.
— Как скажешь, ангелочек — ответил я, но вместо порождения теневого призрака, сунул пальцы в рукав. Крутанувшись на месте, я метнул в аватара с крылышками трофейный обломок клинка, ранее принадлежавший красному властелину.
После превращения пожирателя миров в призрачную сущность, артефакт не проявлял никаких признаков активности. Видимо, поэтому Светлый не заметил его присутствия, словно слепой, не видящий солнца. Я не был уверен, что мой фокус сработает, но понимал: не имея огромного запаса энергии в хранилище, справиться со светлым всё равно не смогу.
Поблёкший клинок прошёл сквозь переливающееся на солнце тело призрака без какой-либо задержки и воткнулся между дорожными колеями, словно в щель между мирами. Поначалу ничего не произошло, но, когда я подумал, что фокус не удался, по светящемуся аватару начали расползаться трещинки. А потом из них закапала настоящая кровь.
Не знаю, что за процесс я запустил, но, когда трещины покрыли аватар, он начал буквально распадаться на части, как плохо склеенный конструктор. Одновременно с этим, на месте отпавших кусков, начали материализоваться кусочки плоти, вырванные из человеческой оболочки иного.
В какой-то момент, вокруг собирающегося воедино, словно пазл, изломанного тела, начала рождаться ветвистая молния, сотканная из высвободившейся энергии. Это заставило меня спрыгнуть с брони.