— Генерал Калугин, не говорите гоп, пока не перепрыгнете, — процедил я сквозь зубы, при этом вглядываясь в ауру опешившего собеседника. Ведь раскрытия его личности явно не входило в планы этой встречи.
Поначалу показалось, что выглядит аура генерала КГБ вполне нормально и даже обыденно. Обычная энергетическая оболочка человека, привыкшего управлять процессами и другими людьми. Всего два цвета, жёлтый и зелёный, переливались, не имея чётких границ. Никаких тёмных разводов. Нет в наличии, исходящих нитей чужеродного контроля. Не наблюдаются другие признаки, как после частых контактов с потусторонними аномалиями.
Однако несмотря на кажущую нормальность ауры, инстинкт кричал, что всё это туфта. В поисках незамеченных микроаномалий, я продолжил изучать ауру, и только в тот момент, когда генерал Калугин снова заговорил, до меня, наконец, дошло, что с самого начала проверки, вызывало беспокойство.
Как только его рот открылся, наружу вырвалось облачко, похожее на пар, выпускаемый человеком в морозный день. Но только морозу здесь взяться было неоткуда. К тому же сам потусторонний выхлоп, до того, как раствориться, инстинктивно вызывал тошноту.
Не знаю, что именно сделали с Калугиным и как добились подобного эффекта, но теперь вся потусторонняя мерзость, в которую он влипал, бесследно переваривалась внутри его поддельной ауры и почти сразу выводилась наружу. А в том, что аура поддельная, я теперь ни капельки не сомневался. Правда, было непонятно одно, что на самом деле скрывается внутри?
— Откуда ты знаешь мою фамилию? — спросил перешедший в себя генерал.
— Да я вообще много чего знаю, потому что от природы чересчур любознательный. Разумеется, я никак не мог пройти мимо генерала КГБ СССР, который долгое время предавал свою страну.
Этим ответом я старался вызвать у собеседника эмоции и заставить его проявить своё истинное лицо.
Разумеется, собеседнику это не понравилось, и потусторонний выхлоп, состоящий из остаточной энергии, значительно усилился. Правда, буквально через пару секунд генерал взял себя в руки.
— Жаль, что тебя не смог взять под контроль Кукловод. А ведь он мне обещал, но сильно просчитался. И теперь его с нами нет. Пресветлый старикашка тоже облажался и потерял своё положение. Все, кто с тобой столкнулся и недооценил, получили по заслугам. Не знаю, как ты это сделал, но по имеющейся у меня информации, именно при твоём участии в Тихоокеанской аномалии пропал крейсер военно-морских сил США. Я не до конца понял, что ты натворил в таёжной глуши, но чувствую, это тоже каким-то образом отдалило осуществление моих планов.
— Генерал, а ведь я не, знал кто стоял за всем этим беспределом с самого начала. Спасибо, что открыли мне глаза. А теперь я хочу вас предупредить. Если вы прямо сейчас не выполните мои требования, я продолжу мешать вашей игре, чего бы мне этого ни стоило, и, в конце концов, вас уничтожу — пригрозил я, отлично понимая, что сейчас юлить точно не стоит.
Разумеется, мои слова Калугина не понравились, и он, зло, оскалившись, посмотрел на лежавший автомат.
— А ведь изначально, я просто хотел упрятать тебя куда подальше — неожиданно признался генерал КГБ и указал на груду моего добра. — Как видишь, улик вполне хватает, чтобы обвинить тебя в сотрудничестве с иностранными спецслужбами. Валюта, золото, взрывные устройства иностранного производства и оружие. Я бы просто тебя посадил в подконтрольное мне место, чтобы потом использовать, но ты выбрал иной путь.
— И что, теперь убьёшь меня прямо здесь и сейчас?
— Нет. Зачем же. Скоро тебя заберут мои друзья. Кое-кто из них хочет с тебя спросить, за исчезновение нашего крылатого товарища. А насчёт происходящего в Афганистане. Знай. Тебе не удастся, что-либо изменить, ибо всё предрешено. Так что всё пройдёт строго по заранее разработанному сценарию.
Сказав это, Калугин выключил лампу, и я, наконец, смог рассмотреть знакомое лицо предателя. До того, как закрылись металлические ставни, я мог попытаться его достать, но снова не стал этого делать, по нескольким причинам.
Во-первых, чтобы добраться до тела генерала КГБ, мне пришлось бы убивать наших спецназовцев, которые не были в курсе планов предателя и выполняли свой долг. А ведь я наверняка многих из этих парней знал лично в прошлой жизни.
Ну а во-вторых, цели, которые я перед собой поставил, по-прежнему были важнее осуществления акта праведной мести.
Именно из-за всего этого, я решил подождать, когда меня заберут.
После того как из тоннеля все удалились, я просидел на железном стуле больше восьми часов. И всё это время чувствовал, что за мной кто-то пристально наблюдает, словно что-то оценивая. В процессе услышал, как закрылись гермоворота, отгораживающие туннель от места дислокации отрядов особого назначения Гром и Зенит, готовящегося пойти на штурм дворца Амина.
Затем гермоворота открылись, с другой стороны, и в туннель вошли три боевые четвёрки знакомых мне афганских спецназовцев с отводящими пули амулетами, на шеях. Они проверили всё и организовали оборонительные позиции. После этого в туннель вошёл представитель британской разведки.
Усевшись на место Калугина, он нажал на кнопку, открывающую бронестворки, и, в отличие от генерала, не стал включать настольную лампу. Затем взял в руку взрывное устройство, снятое мной с военно-транспортного самолёта, и осмотрел, явно понимая, как с ним обращаться.
— Русский, ну вот мы и встретились. Может, поговорим? — предложил он с благородной улыбкой настоящего джентльмена.
В тот момент, когда я решил ответить, мой затылок окатила ледяная волна, предвещавшая неминуемую опасность, и я понял, что начинать действовать, придётся прямо сейчас.
Глава 35
На пороге
— Знаю, в Союзе тебя кличут Ведьмаком. Можешь звать меня мистер Кирби, — промурлыкал британец. Его голос сочился патокой, усыпляя бдительность. Но за этой сладостью скрывался яд.
Не знаю, какой дьявольский метод он использовал, каким артефактом пользовался, но с каждым словом всё больше ощущалась липкая угроза. Предчувствие смерти заскребло когтями в душе, вырывая остатки спокойствия. Время сжалось в тугую пружину.
— Мистер Кирби, может, обойдёмся без словесного поноса? — предложил я, обрубив поток слов.
Стоило ему замолчать, как из моего рукава, словно змея, выполз обломок клинка. Его острая как бритва, кромка впилась в звенья наручников, и закалённая сталь рассыпалась.
Освободив руки, я словно дикий зверь, рвущийся из капкана, полоснул клинком по цепи, сковывающей ноги, и, избавившись от кандалов, метнулся к зарешеченному окошку. Едва успел пригнуться, как стальную дверь пронзил разряд плазмы, испепелив вмонтированный в пол металлический табурет.
Понимая, что в этом пекле промедление равносильно неминуемой гибели, я рубанул клинком по прутьям решётки, словно косой по жухлой траве, и увидел, как перед носом захлопываются ставни. Ещё несколько молниеносных выпадов, и толстенные прутья, подобно тростинкам, поддались и рухнули вниз.
Ударом ноги выбив остатки преграды, я успел заметить, как мистер Кирби, словно крыса, удирает из допросной. В момент, когда за ним захлопнулась стальная створка гермодвери, я прыгнул рыбкой в окошко и снова почувствовал за спиной дыхание раскалённой плазмы.
Похоже, взявший меня на прицел, одарённый пироман, видел сквозь стены не хуже меня. Лишь чудом, благодаря звериной реакции, мне удалось избежать испепеления.
Просветив железобетонную стену, я увидел человека, чья алая аура пылала, словно маяк, указывая на источник огненной стихии. В руках его плясал огненный шар, готовый в любую секунду извергнуть смертоносный поток плазмы.