— Да понимаешь Сева, конечно мы бы все там пригодились — начал отвечать Антон. — Но ты пойми, это же первый экспериментальный набор в институт КГБ, на только что созданный страшно засекреченный факультет парапсихологии и прикладной экстрасенсорики. Туда же со всего союза сейчас студентов набирают. Там будут все, начиная с молодых офицеров, только закончивших морские, сухопутные и авиационные военные училища и заканчивая выборными выпускниками самых престижных гражданских вузов СССР. На весь союз всего тридцать два места, так что квоты распределены заранее. И кстати расскажу вам по секрету, отец сказал, что всё это дело курирует сам Андропов. Причём он лично просматривает записи собеседований, так что та телевизионная камера что стояла в углу аудитории — это не бутафория а реальная видеосъёмка.
— Да ну, сам Андропов — недоверчиво прошептал Сева, и забывшись хлебнул прямо из бутылки.
— А вот я в это верю — сказал я. — Тот, кто первым окончит этот факультет со временем возглавит целое направление в КГБ, ГРУ и других спецслужбах СССР.
— Да, по сути дела, это настоящий пропуск в элиту страны — согласился Дипломат задумчиво.
— Ну элитой или нет все станут, я не знаю, но после трёх лет специализированного обучения оттуда выйдут специалисты экстра-класса — мечтательно заключил Антоша.
— Согласен — снова буркнул я, понимая к чему он клонит.
Каждый год по всему миру появлялись всё новые и новые темпоральные микроаномалии. Иные почти безопасны и закрывались с помощью установок, генерирующих высокочастотное электромагнитное излучение, а вот некоторые постоянно выкидывали всякие неприятные сюрпризы в виде неизвестных науке живых тварей, представителей внеземной флоры, страхолюдных насекомых, призрачных существ и разного иного, зачастую опасного непотребства.
Те службы ликвидации, которые занимались устранением паранормальных проявлений, зачастую просто не имели нужного количества персонала с правильной квалификацией. Из-за этого кое где не успевали принять меры и вовремя уничтожить опасные аномалии. А ещё чаще делали это на отшибись, в последствии сталкиваясь на том же месте с той же проблемой.
Москву и прочие крупные города СССР надёжно прикрывали специальные команды учёных ликвидаторов, подкреплённых группами военных и милиционеров, находящихся под подпиской о неразглашении. А вот в отдалённых регионах и советских республиках, дела обстояли не так уж и хорошо. Местное руководство зачастую замалчивало проблемы и старалось не привлекать внимание центральной власти, дабы не попасть в поле зрения проверяющих органов и не снизить свои статистические показатели.
Как не странно, но партийных деятелей разного уровня — это положение дел устраивало, и чаще всего проблему забалтывали, прикрывшись девизами и взятыми обязательствами. В результате зачастую на местах за дело бралась советская армия и местная милиция, привлекающая всяческих полупрофессиональных энтузиастов и местных учёных.
Именно из-за этого некоторые понимающие товарищи в верхах и изучающие паранормальные явления ведущие учёные, предложили создать единую всесоюзную систему устранения всяких непонятных проявлений неизведанного. Первым идею создания поддержал министр внутренних дел СССР, Щёлоков.
Как раз мы и являлись одним из первых выпусков высшей школы милиции, начавшей подготавливать подобных специалистов. Следующими эту идею подхватили в КГБ СССР, которая и должна была всё это дело в будущем возглавить.
— Да уж — проговорил я, прервав затянувшуюся паузу на обдувание, во время которой Сева разлил по стаканам остатки первой бутылки портвейна. — У нас по радио и телевидению, больше про всякие надои и урожаи рассказывают. А про то что по всей стране настоящие оккультисты и доморощенные колдуны плодятся как кролики ни слова.
Высказавшись, я выпил, не чокаясь и все остальные последовали моему примеру. А следом, едва выхлебав всё из стакана, заговорил Сева:
— Это ты Генка точно подметил — даже я помню, когда был малой на все три ближайших колхоза, с десятком деревень и одним большим селом, только одна бабка ведунья имелась, помогающая бабам рожать и раздающая травки с целебными отварами. Это конечно ежели не считать моего слепого деда щукаря, предсказывающего погоду, да лечившего радикулиты с язвами. А в этом году я зимой ездил в отпуск, и узнал из слухов что сейчас на той же территории нашего крохотного района, почитай с десяток всяких ведуний, повитух и даже заклинательниц имеется. Кроме этого пара мужиков себя в тайне колдунами кличут, а один агроном так и вовсе говорит, что теперь чувствует землю под ногами и может как-то там на неё влиять.
— Ага, деревенский маг земли, как в британских сказках. — Дипломат презрительно фыркнул.
— Ну маг не маг, но мой батя хоть и бригадир механизаторов, и вообще идейный коммунист, не ведущийся на всякие суеверия, но признался, что тому агроному доверяет. Да там у нас теперь и в тайге начало изредка встречаться всякое непонятное, а на кладбищах ночью чудится совсем уж непотребное. Я вот тут давеча размышлял и теперь считаю, что где-то рядом с селом имеется необнаруженная аномалия. А местный участковый настоящий дундук. На все жалобы деревенских отвечает, что это всё сплошные суеверия и даже в район ничего не сообщает.
— Вот для того чтобы такого впредь не происходило, мы и пойдём учиться в вышку КГБ. Имея в кармане нужные корочки и полномочия, от нас так просто не отмахнутся — таинственно проговорил Дипломат и подставил стакан для новой порции портвейна из только что откупоренной бутылки. — Антош, а ты то что воды в рот набрал? Ведь это ты наш теоретик. Может что добавишь по этому поводу? — потребовал Дипломат и похлопал по плечу сидевшего сзади товарища.
— Молчу, потому что точно знаю, всей этой заразы с каждым годом будет становиться всё больше и больше. Парни, да не тупите — внезапно воскликнул он и щурясь в полумраке салона Волги, осмотрел наши лица. — Ведь нам даже на занятиях почти всё подробно разжевали.
— Откуда такие выводы? И что нам там такого нам разжевали? — не совсем понял я.
— Да Ген, всё же просто — начал быстро тараторить Антоша, явно дошедший до первой стадии своей алкогольной кондиции, при которой у него всегда развязывался язык. — Как известно из официальных источников, вся эта экстрасенсорная хрень началась в 1945 году, сразу после первого реального испытания ядерного оружия в США. Манхэттенский проект. В тот момент, когда в штате Нью-Мексико взорвалась «Штучка», что-то неуловимо изменилось в психо-астральном поле планеты, наличие которого в наше время признали все ведущие мировые учёные.
— Говорят, в исследовательском центре Капицы есть установка, фиксирующая малейшие изменения в этом поле — полушёпотом прокомментировал Дипломат.
— Так вот, в конце сороковых, когда учёные только намекали на появления этого поля, а первые микроаномалии едва проклюнулись, начали проявляться первые экстрасенсорные способности у людей в самых разных странах. И уже тогда это не выглядело как шарлатанство и фокусничество. А когда США скинули ядерные бомбы на Хиросиму и Нагасаки, психо-астральное поле планеты покрылось хроно-реверсивными трещинами первого типа. И вот после этого начали появляться первые аномалии в СССР на Урале, в США — Йеллоустоун и пустыня Невада, Африка — Сахара. Япония — в окрестностях городов подвергшихся ядерной бомбардировке. И ещё много где ещё.
— Ты будешь все места перечислять, где обнаружили первые проколы в поле? — Спросил я, вспомнив частично засекреченный список известных аномальных проявлений, зафиксированных учёными и военными за последние 30 лет.
Однако, севшего на любимого конька Антошу, уже было не остановить.
— Нет, всё перечислять не буду, но я уверен, что даже если бы все страны одномоментно перестали испытывать ядерное оружие, то аномалии и люди с проявившимися данными продолжили появляться, но менее ударными темпами чем сейчас.